И не важно, что он смотрит на нее так, словно видит сквозь халат. Эбби заставила себя вернуться к реальности, а реальность была весьма далека от романтики. У нее нет ничего общего с Анджело Феретти. Для нее он – всего лишь пилот, который отвезет ее в Нассау, чтобы она могла улететь в Нью-Йорк.
Эбби заставила себя сосредоточиться. Анджело откинулся на спинку стула, положив одну руку на подлокотник, другую – на стол. Он казался расслабленным и непринужденным.
– Итак, мисс Хадсон, – снова заговорил Анджело, – в знак примирения я хочу предложить вам компенсацию за причиненные неудобства и волнения. Надеюсь, вы воспримете мое предложение как жест доброй воли. Я предлагаю… – Он сделал паузу и в упор посмотрел на Эбби. – Скажем пятьдесят тысяч долларов.
Эбби открыла рот от удивления. О чем это он?
– Конечно, – все так же бесстрастно продолжал Анджело, – в ответ я рассчитываю получить от вас некоторые гарантии, например, вы подпишите бумаги, которые подготовят мои адвокаты. Кроме того, я согласен добавить такую же сумму за то, чтобы вы прекратили отношения с моим братом.
Эбби ошеломленно уставилась на Анджело. Лучше бы она этого не делала: ведя переговоры, он предпочитал сохранять холодную голову, а ее взгляд этому отнюдь не способствовал. Интересно, какие драгоценности ей подойдут? Изумруды под цвет глаз? Или рубины – алые как ее губы?
– Повторите, что вы сказали?
Голос Эбби прозвучал как-то странно, но Анджело был даже рад, что она заговорила: его мысли приняли совершенно ненужное направление. Абигайль Хадсон не получит он него никаких драгоценностей, только деньги. Так проще.
– Итого получается сто тысяч долларов, – подытожил он.
Анджело не собирался идти на поводу у женщины, которая заставляет представлять, как он застегивает на ее шее колье с драгоценными камнями, а потом опускает взгляд и любуется молочно-белыми округлостями…
– Вы пытаетесь от меня откупиться, – медленно проговорила Эбби.
Лицо Анджело стало непроницаемым – он не собирался показывать насколько ему самому противно то, что он делает.
– Вы предлагаете мне пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы я не заявляла о похищении в полицию, и еще столько же за то, чтобы я бросила Рафаэля? Я правильно поняла?
Анджело молча кивнул. Эбби посмотрела на него с каким-то странным выражением.
– И вы ожидаете, что я соглашусь, не так ли?
Анджело встретился с ней взглядом.
– Я сделал вам очень щедрое предложение, и, думаю, справедливое. – Его спокойный, почти безразличный тон не сочетался с орлиным взглядом, от которого не ускользало ни одно движение Эбби. – Если разобраться, мой брат мало что для вас значит. – Вы же не станете утверждать, что без памяти влюблены в Рафаэля?
– Не стану.
Глаза Анджело победно блеснули, и Эбби поняла, что допустила ошибку. Теперь Анджело сделает вывод, что ее интересуют только деньги. И он не замедлил это сделать.
– Итак, – произнес он с ледяным спокойствием, – вас интересуют только его деньги.
– Это не так! – воскликнула Эбби. – Я не люблю Рафаэля, но он мне очень нравится, я к нему привязана.
Выражение глаз Анджело сменилось на презрительное. Эбби вскочила из-за стола так резко, что чуть не опрокинула стул. Да, она мечтает поскорее вырваться отсюда, но сначала она должна сорвать с него эту презрительную маску. Эбби скрестила руки на груди, не осознавая, что от этого движения подол ее халата задрался опасно высоко. Но Анджело это заметил, его взгляд инстинктивно метнулся вниз. Дева Мария, еще чуть-чуть, и он получил бы зримое подтверждение своей догадки, что под халатом на Эбби ничего нет! Его тело мгновенно отреагировало на эту мысль, он неловко заерзал на стуле. Черт бы побрал эту девицу! Стоит тут полуголая, и вызывает в нем совершенно неуместные желания: прикоснуться к ней, усадить ее к себе на колени, почувствовать, как ее обнаженные ноги обнимают его! Черт бы побрал ее за то, что она говорит про Рафаэля, тогда как он сам хотел бы, чтобы Рафаэль провалился в тартарары, а заодно и весь мир в придачу. Когда он хочет только одно, точнее одну: сирену-искусительницу, стоящую перед ним.
– Да, мистер Феретти, он мне нравится. Вас что-то в этом не устраивает?
Не стоило ей бросать ему вызов, ох не стоило. Только не ему и только не сейчас. Уж во всяком случае не тогда, когда она стояла перед ним, чуть не выставив напоказ все свои прелести.
Эбби опустила руки, от этого движения подол халата опустился, но его полы распахнулись, приоткрывая ложбинку между грудями. Ее прекрасные глаза полыхали гневом, губы приоткрылись, а тело… Опять это тело! Анджело мысленно выругался и почувствовал, что ноги сами поднимают его из-за стола и несут к ней. Им двигал не разум, а порыв, которому он больше не мог противиться. Не мог и не собирался. Она напрашивалась на это весь вечер, подумал Анджело. И он преподаст ей урок, покажет, что нужно, чтобы удержать мужчину и женщину вместе. Ей, видите ли, нравится Рафаэль! Как она смеет стоять перед ним этаким воплощенным искушением и думать, что симпатии и нежности достаточно, чтобы связать мужчину и женщину?!
Эбби оцепенела, руки и ноги внезапно отяжелели. Она знала, что должна бежать отсюда как можно быстрее, но не могла сдвинуться с места. Дыхание у нее сбилось, в животе одновременно и похолодело, и потеплело, а кровь превратилась в жидкий огонь.
5
Анджело остановился рядом с Эбби. Чувствуя себя, как кролик перед удавом, она могла лишь стоять и покорно ждать, что он пожелает сделать дальше.
– Итак, – хрипло повторил Анджело, – значит, мой младшенький братец вам нравится? Вы, значит, к нему привязаны?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46