Из высоких труб вился дым, и холодный ветер разносил его по округе. Коннингемы жили здесь не менее долго, чем Моруэлланы в своем поместье Моруэллан-Парк.
Чарли пришпорил коня и, ослабив поводья, пустил его легким галопом вниз по склону.
– Тем не менее. Сара, я и Клэри считаем, что ты должна выйти замуж первой.
Сара взглянула на свою шестнадцатилетнюю сестру Глорию, которая, судя по всему, была настроена весьма решительно. Они сидели в одной из задних комнат жилого дома Коннингем-Мэнора. Это помещение давно: уже считалось вотчиной дочерей владельца усадьбы. Здесь они могли говорить по душам, не опасаясь, что им кто-нибудь помешает.
– Да, раньше нас, – поддержала Глорию семнадцатилетняя Клара, или Клэри, как ее называли в семье.
Младшие сестры пытались заставить Сару задуматься о замужестве. Но она только покачала головой и, подавив вздох, снова взялась за лежавшее перед ней рукоделие. Ее аргументы были хорошо известны сестрам, но тем не менее они не убеждали их.
– Вы же знаете, что это неправильно, – промолвила Сара, не поднимая головы. – Я много раз уже говорила, что вы не должны жить с оглядкой на меня. Твиттерс и мама тоже так думают. Выйду я замуж или нет, от этого ваша судьба никак не зависит. – Отпоров ленту от корсажа, она встряхнула его, – Клэри в следующем году начнет выезжать в свет, а ты, Глория, присоединишься к ней через год.
– Да, но речь сейчас вовсе не об этом, – сказала Клэри. Сара, изогнув бровь, бросила на нее вопросительный взгляд и Клэри вспыхнула от смущения.
– Речь об ожиданиях, которые ты до сих пор не оправдала, Сара, – взяв себя в руки, снова заговорила она. – Через несколько недель мама и папа снова повезут тебя в Лондон, это будет твой четвертый светский сезон. Родители до сих пор надеются, что ты привлечешь к себе внимание какого-нибудь джентльмена и он начнет ухаживать за тобой. Мэри и Анджела, как ты знаешь, нашли женихов уже на второй год после того, как начали выезжать в свет.
Двадцативосьмилетняя Мэри и двадцатишестилетняя Анджела были старшими дочерьми в семье. Обе они жили сейчас в отдаленных усадьбах вместе с мужьями и детьми. В отличие от Сары старшие сестры довольствовались малым. Они не гонялись за призрачной мечтой, их вполне устраивали их богатые знатные мужья, к которым они испытывали симпатию.
Это были обычные браки. Впрочем, ни Мэри, ни Анджела никогда не помышляли ни о чем другом. Насколько Сара знала, Клэри и Глория тоже не тешили себя иллюзиями.
Она снова подавила вздох.
– Уверяю вас, я бы с радостью приняла предложение руки и сердца, если бы его сделал джентльмен, за которого мне действительно хотелось бы выйти замуж. Но по-видимому, это несбыточная мечта. Я обречена остаться старой девой.
Хорошо, что Клэри и Глория не знали, скольким претендентам на свою руку Сара отказала за последние три года.
Она взглянула на свою бывшую гувернантку мисс Твиттертон, которая тоже находилась в комнате. Сестры называли ее ласково Твиттерс. Старушка за долгие годы жизни в поместье стала настоящим членом семьи. Она сидела в кресле у широкого арочного окна, склонив седую голову над рукоделием, и, казалось, не прислушивалась к разговору.
Сару в одинаковой степени не устраивала ни жизнь Мэри и Анджелы, ни жизнь старой девы Твиттерс.
Глория громко фыркнула, нарушая правила приличия, и Клэри с упреком посмотрела на нее. Переглянувшись, младшие сестры принялись обсуждать вопрос о том, какой джентльмен подошел бы Саре в качестве мужа. Через некоторое время они пришли к выводу, что главным критерием здесь было желание самой Сары выйти за него замуж.
Сара с улыбкой поглядывала на них, сворачивая алую ленту, которую она только что отпорола от своего нового корсажа. Она обожала младших сестер, но понимала, что разница в возрасте является непреодолимой преградой. Ей уже исполнилось двадцать три года, и она более трезво смотрела на жизнь.
Сестры по своей наивности считали брак сущей безделицей, шагом, на который легко решиться. Но Сара полагала, что подобное отношение к замужеству является опасным заблуждением. Брак, основанный только на расчете, приносит человеку чувство неудовлетворенности. Большинство семейных пар в их кругу общения в начале супружества испытывали друг к другу лишь легкую симпатию, которая постепенно вырождалась в безразличие и отчужденность. В результате супруги начинали искать удовлетворение и даже любовь на стороне.
Правда, в подобных обстоятельствах об истинной любви не могло быть и речи.
Сара свято верила, что брак должен быть не просто данью общественным установлениям, а результатом сильных взаимных чувств. Она стремилась к идеалу, к таким отношениям, которые возникали по зову сердца и влечению плоти и приносили человеку счастье. Она не сомневалась, что любовь может существовать и в рамках брака, а не только за его пределами.
И Сара находила в жизни подобные примеры. Правда, брак ее родителей в этом смысле нельзя было назвать образцовым. Хотя этот союз и был удачным, он основывался не на сильной взаимной любви, а на привязанности, чувстве долга и общих целях. Но к югу от Коннингем-Мэнора, за Моруэллан-Парком, располагалась усадьба Касли, принадлежавшая лорду Мартину и леди Селии Кинстерам. Там же жил их старший сын Габриэль со своей женой, леди Алатеей, происходившей из рода Моруэлланов.
Сара была с детства знакома с Алатеей, Габриэлем и его родителями. Она знала, что Габриэль и Алатея женились по любви. Алатея до двадцати девяти лет ждала, когда Габриэль наконец образумится и назовет ее своей женой. Что касается Мартина и Селии, то их взаимная страсть не вызывала никаких сомнений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104