Открыв дверь. Тони подождал, пока она войдет, и, пройдя следом, огляделся. Комната была обставлена довольно изящно. Первым, что бросилось ему в глаза, были два высоких окна, выходившие на улицу. При этом он не заметил ничего, что напоминало бы о ее семье — ни на каминной полке, ни на столиках, стоявших между двумя шезлонгами и мягкими креслами.
Алисия остановилась посреди комнаты, пол которой был устлан пестрым турецким ковром, и, сложив руки на груди, приподняв голову, посмотрела ему в лицо.
— Слуг у вас вообще-то маловато, — каким-то странным голосом произнес виконт.
Он не знал, что именно она ожидала от него услышать, но отреагировала весьма неуверенно: она заморгала и нахмурилась. Если бы он сказал ей, что ему доставляло огромное удовольствие постоянно сбивать ее с толку и приводить в полное замешательство, она, конечно же, возмутилась бы; однако такие моменты говорили ему о ее ранимости и чистоте, что не могло не вызывать у него определенного удовлетворения.
— Слуг? — Алисия покачала головой. — Ну, у нас есть Дженкинс…
— Всего один слуга на такой большой дом и на такую большую семью?
Он подошел ближе, и она приподняла голову еще выше.
— Мы никогда не нуждались в большом числе слуг, потому что… Потому что нам и этого вполне достаточно! Остановившись напротив нее, Тони внимательно посмотрел ей в глаза.
— Смею заметить, я очень обеспокоен.
— Чем же?
— Например, тем, какой оборот принимает мое расследование, а также тем, что кто-то распустил о вас слухи. Распустил именно о вас — то есть о той самой вдове, которую Раскин шантажировал.
Немного поколебавшись, Алисия заметила:
— Мыс Адрианой всегда очень осторожны…
— Допустим, но этот дом слишком велик… а ведь у вас есть еще три маленьких братика…
Сказанного было вполне достаточно для того, чтобы в ее глазах тревога сменилась задумчивостью, а затем испугом, и Тони не преминул воспользоваться этим моментом.
— У меня очень большой дом, — тихо сказал он, — и очень много слуг, большинство из которых абсолютно ничем не заняты, поскольку в настоящее время я единственный проживающий в этом доме член семьи. Я чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы вы позволили мне одолжить вам моего лакея — по крайней мере, на то время, пока я буду проводить расследование.
Алисия медленно отвела взгляд в сторону.
— А что за лакей?
— Очень добросовестный малый, который вам как раз подойдет, — его зовут Маггс, и он служит у нас уже много лет. Маггс прекрасно знает свое дело и, уверяю вас, отлично управится с детьми и со всем остальным хозяйством, в том числе и с Дженкинсом.
Алисия, прищурив глаза, внимательно посмотрела на виконта: ей было ясно, что он отлично понимает ее тактику, и оставил ей очень мало пространства для маневра, практически лишив ее всякого предлога для уклонения или отказа от его предложения.
— Если только на время расследования…
— Вообще-то вы можете держать его у себя сколько пожелаете, однако я бы настоятельно рекомендовал вам позволить ему остаться у вас хотя бы до тех пор, пока мы не выясним, кто убил Раскина.
Алисия кивнула в знак согласия.
— Хорошо, я предупрежу Дженкинса… Они стояли совсем рядом, и Тони показалось, что Алисия сейчас сделает шаг назад и уйдет, но вместо этого она решительно сказала:
— Возможно, вам будет интересно узнать, что на балу у Уэверли вчера вечером и во время прогулки по парку сегодня утром мы с Адрианой не просто встретили очень любезный прием, но и получили удивительно горячую поддержку.
Тони слегка приподнял брови:
— Неужели?
— Именно так. — Она задержала на нем свой взгляд: — Это ведь ваших рук дело, верно?
Его лицо продолжало сохранять бесстрастное выражение.
— У моей матушки, хотя она уже давно не живет в столице, имеется весьма обширный круг друзей среди великосветских дам. Раньше этот факт был для меня мучительным испытанием, но теперь я готов признать, что иногда из этого можно извлечь и кое-какую пользу.
Алисия с облегчением вздохнула:
— Я вам очень признательна. — Секунду поколебавшись, она прибавила: — Не знаю, правда, почему вы это делаете…
В его глазах промелькнуло, какое-то особое выражение, очень энергичное и решительное, которое, несмотря на свою мимолетность, совершенно очаровало ее. В то же самое мгновение он быстро схватил ее за талию, привлек к себе и, наклоняясь к ней все ближе и ближе, шепнул:
— Я делаю это… по вполне понятным причинам. Смысл сказанного стал ей понятен, когда он приник к ее губам. Она ответила ему также страстно и от этих долгих пьянящих поцелуев ощутила головокружительное волнение, от которого постепенно, но неумолимо начала терять над собой контроль.
Тони сильно прижал ее к себе, и в ее мозгу словно бы что-то вспыхнуло волшебным огнем. Затем он стал страстно поглаживать ей спину, провел руками по ее бокам, бедрам, везде… По ее коже пробежал обжигающий огонь, из которого возникло страстное томление.
О том, что он расстегнул ее корсаж, Алисия догадалась, лишь когда почувствовала, как ее шелковая сорочка скользнула вниз по телу. Потом его длинные пальцы прикоснулись к ее коже, и она утратила всякий контакт с окружающим миром, чтобы целиком погрузиться в совсем иную реальность, состоявшую из прикосновений и ласк, и где единственной целью было удовлетворение собственных желаний.
Прервав затянувшийся поцелуй, они посмотрели из-под отяжелевших век в глаза друг другу. Его пальцы продолжали прикасаться к ее коже, и Алисия, будучи не в силах выносить дальше нервное напряжение, со стоном запрокинула голову и тут же ощутила на своей шее прикосновение его губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122