Но как ни странно, только голая грудь мужа по-прежнему вызывала у нее трепет. За полгода ничего не изменилось.А вот их отношения стали совсем другими. Потом появится ребенок — новое поколение, новая ветвь рода Кинстеров. И они будут любить друг друга как-то иначе.Девил подошел к ней, когда огонь разгорелся вовсю. Онория посмотрела на него, улыбаясь сквозь слезы.— Это просто от дыма, — объяснила она. Зашипев, пламя взметнулось до самой крыши. Онория встала. Девил накрыл кресло тряпкой и взял ее за руку.— Пора ехать домой.Ричард и Люцифер остались, чтобы последить за огнем. Гарри ускакал, прихватив лошадь Чарльза, а остальные медленно поехали лесом. Онория, сидевшая впереди Девила, прижалась к груди мужа и закрыла глаза.Они в безопасности… и едут домой.
Через несколько часов, нежась в благовонной ванне, Онория услышала какой-то странный шорох. Она открыла глаза и увидела, как горничная Кэсси тихонько притворила за собой дверь. Онория хотела нахмуриться, но это потребовало слишком больших усилий. Минуту спустя тайна открылась: в ванну забрался Девил. Места в ней вполне хватало и для двоих.— А-ах. — Погрузившись в воду, герцог зажмурился и положил голову на край ванны. Черты его лица обострились от глубокой усталости.— Ничего не поделаешь, — прошептала Онория. Девил вздохнул.— Знаю. Но Чарльз был членом семьи. Жаль, что все так получилось.— Ты поступил правильно. Если бы злодеяния Чарльза вышли на свет Божий, жизнь Артура и Луизы была бы разрушена. Не говоря уже о Симоне, близнецах и остальных. Свет безжалостен и несправедлив: их репутация была бы испорчена навсегда. — Онория говорила спокойно и убедительно. В каждом ее слове звучала истина. — Стало быть, для всех Чарльз просто исчез?— Да, это загадочное, необъяснимое исчезновение. — Помолчав, Девил добавил: — Через несколько дней Уэйн уладит дела со Смиггсом. А наша семья, конечно, будет недоумевать, но так ничего и не узнает. Пусть прах Чарльза упокоится в том самом лесу, где умер Толли.Онория нахмурилась.— Артуру и Луизе надо сказать правду.— Хм. — Глаза Девила блеснули из-под длинных ресниц. — Позже.Он взял мыло и протянул его Онории. Она открыла глаза, сонно поморгала, взяла мыло и села на колени между его полусогнутых ног. Ей доставляло невыразимое наслаждение мыть великолепное тело мужа. Намыливая грудь, поросшую жесткими курчавыми волосами, она любовно погладила каждую выпуклую мышцу, провела губкой по широким плечам.«Я люблю тебя. Люблю». Эти слова звучали у нее в голове, как песня, придавая особую нежность движениям рук. Девил тоже начал ласкать Онорию, и волшебная музыка любви заиграла еще громче.Когда большая ладонь коснулась округлого живота Онории, она посмотрела на мужа и нахмурилась, заметив, как блеснули его зеленые глаза.— Ты знал.Он по обыкновению дерзко выгнул бровь и скривил губы.— Я ждал, пока ты сама скажешь.— Я собиралась сделать это завтра, в Валентинов день. Девил усмехнулся, как заправский пират.— Надо отметить такое знаменательное событие. Супруги переглянулись. С трудом сдержав улыбку, Онория хмыкнула и забралась к мужу на колени.— Повернись.Она намылила Девилу спину, потом голову и заставила окунуться. Когда она занялась ногой, он обнял ее и шепнул на ушко:— Ты уверена, что все в порядке?— Я чувствую себя великолепно, и твой сын тоже. Перестань волноваться.— Я?! — Девил фыркнул. — Это ты всегда волнуешься.Оставив в покое его ногу, Онория с улыбкой откинулась назад. Она наслаждалась, чувствуя, как к ее спине прижимается влажная теплая мужская грудь.— О, я уже перестала беспокоиться за тебя.Девил издал какое-то весьма скептическое восклицание.— Подумай сам. Твой фаэтон разбился, тебя пытались заколоть шпагой, а сегодня стреляли прямо в сердце. И все-таки ты жив. — Она нарочито театрально развела руками. — Это так ярко доказывает твою неуязвимость, что волноваться просто бессмысленно. Судьба и в самом деле покровительствует Кинстерам, как мне уже неоднократно говорили.Девил улыбнулся. Они будут волноваться друг за друга до конца дней своих. Он привлек ее к себе.— Судьба предназначила тебе быть женой Кинстера. Неуязвимый муж необходим такой женщине, как ты.Он нежно провел рукой между ее бедрами, и в следующее же мгновение его восставшее мужское естество проникло в знакомое убежище. Уронив мыло на пол, Онория выгнулась, приглашая его идти дальше.— Имей в виду: слуги скоро начнут удивляться, почему в ванной опять красят потолок.— Ты бросаешь мне вызов?— Да, — усмехнулась Онория.Девил издал глухой смешок, который она почувствовала всем телом.— Ни единой брызги, — предупредила Онория.— Готов исполнить все твои желания.Так оно и получилось. Девил принял вызов. Он раскачивал Онорию, сидевшую у него на коленях, до тех пор, пока не довел ее до исступления. Его руки гладили ее разбухшие, болезненно напрягшиеся груди и затвердевшие соски. При каждом их движении вода тихонько плескалась, омывая самые чувствительные места, и наслаждение становилось еще острее. Лихорадка страсти уже разгорячила кожу Онории, да так, что теплая ванна показалась ей ледяной. Ее возбуждали и собственная нагота, и дразнящие прикосновения жестких волосков на груди мужа… Не в силах сдерживать бушующий внутри пожар, Онория попыталась приподняться, но Девил снова опустил ее вниз.— Никаких брызг, помнишь?Она только судорожно вздохнула, ощутив проникающую все глубже и глубже твердую мужскую плоть. Три мощных толчка — и она достигла вершины.Онория закрыла глаза и, шепча имя мужа, улетела в зияющую лучистую пустоту, а потом тихонько приплыла обратно, на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118