Руки Джулиана шарили по ее телу, бесстыдно залезали под платье, один раз его влажная от пота ладонь легла ей на грудь, и Сью еле сдержала дрожь от внезапного отвращения…
Нет, это было не то, совсем не то! Она совершенно не хотела быть с ним! Даже запах от Джулиана исходил какой-то мерзкий, кисловатый, словно на немытое тело вылили ведро дешевого одеколона…
— Иди ко мне, детка, я научу тебя миллиону забавных штучек… Не бойся, малышка Сью, я тебе ничего плохого не сделаю, есть масса способов получать удовольствие, оставаясь девицей… А ну-ка, потрогай, как я тебя хочу!
Сью вихрем взвилась с дивана, едва Джулиан сделал попытку навалиться на нее своим телом.
— Джулиан, я не могу так сразу. Я не готова. Я даже не уверена, что хочу этого.
— Дорогая моя, как сразу? Мы плывем по этой луже уже три с лишним месяца, мы с тобой все время вместе, ты имела прекрасную возможность убедиться, что я тебе предан и очень люблю тебя… Сьюзан, ведь это я спас тебя, когда ты лежала без сознания! Я нашел этого Беннета, я помог доставить тебя на корабль. Без ложной скромности скажу: герцог Йоркский должен быть мне признателен.
Сью не выдержала и прыснула.
— Джулиан… Я боюсь, от герцога ты признательности не дождешься.
— Я понимаю, брак с простолюдином…
— А ты хочешь на мне жениться?
— О да, Сьюзан, об этом я мечтаю!
Сью скрестила руки на груди, заодно прикрыв излишне обнажившуюся грудь.
— То есть ты делаешь мне предложение?
— Ну… в каком-то смысле да. Наверное, надо спросить согласия твоих родителей?
— Мне уже двадцать три, и их согласие мне не требуется. Даже если они будут против, мы с тобой просто уйдем из замка и будем жить, как простые влюбленные…
— Э-э-э, ну, конечно, в аллегорическом смысле… питаться росой и нектаром… любить друг друга на лепестках роз… а они точно будут против?
— Джулиан, я не понимаю, кому ты делаешь предложение, мне или моим родителям?
— Тебе, разумеется, но ведь… ведь тебе будет нелегко привыкнуть к бедности, Сьюзан! Ты всю жизнь прожила в роскоши. Думаю, мы сможем уговорить твоих родителей. Я им понравлюсь, вот увидишь.
Насмешливая улыбка тронула губы девушки. Она наклонилась к несколько озадаченному Джулиану и произнесла негромко и очень отчетливо:
— Я всю жизнь прожила в приюте для девочек святой Магдалены в Вест-Энде. Мои крестные родители — мистер и миссис Йорк. Он зеленщик, а она шьет на дому. И будь я проклята, если ты сможешь им понравиться, Джулиан Фоулс!
Сказав это, Сью повернулась и зашагала к двери. Подергала ручку, но дверь была заперта. Она обернулась — и застыла в тревоге.
Джулиан быстро оправился от удара. Слишком быстро. Теперь в нем не осталось ни следа от лощеной учтивости. На диванчике сидел полуобнаженный мужчина с очень светлыми волосами, и выражение его лица говорило только об одном: он разозлен и готов на все. Изменился даже его голос.
— Значит, святой Магдалены, говоришь? Очень интересно. Признаюсь, ты меня удивила. За все три месяца я ни разу не усомнился, что ты… впрочем, неважно. Знаешь, в чем твоя ошибка? Ты позволила себе посмеяться надо мной. О, будь ты герцогиней, это было бы не так страшно. Аристократы славятся своим презрением к низшим. Но ты, девка из Вест-Энда, посмеялась надо мной, хотя ты ничтожество. Пустое место. Ты даже не шлюха. Просто никто.
Он встал и неожиданно быстро шагнул к ней. В темноте глаза его чуть светились, в уголках безупречно очерченных губ закипала пена. Сью уперлась спиной в дверь, лихорадочно соображая. Все наверху, гремит музыка, ее криков никто не услышит… Что он собирается сделать с ней? Неужели он ударит женщину?
Джулиан мерзко ухмыльнулся и медленно расстегнул ремень брюк.
— Я преподам тебе урок, ничтожество. За весь твой идиотский флирт, за обман, за твое презрение. Сейчас я оттрахаю тебя так, что ты не сможешь встать на ноги, а завтра расскажу о тебе всем остальным. Утром ты станешь обычной шлюшкой из Вест-Энда, моя дорогая.
Он схватил ее за волосы, и Сью взвыла от боли, а потом извернулась как кошка и вцепилась Джулиану в руку зубами. Он грязно выругался, отшвырнул ее от себя, да так сильно, что она упала, а сам прыгнул сверху. Он удивительно быстро и легко распластал ее на ковре и несколько раз ударил по лицу. Оглушенная Сью едва могла пошевелиться, а Джулиан рвал на ней золотое платье, смеялся и бесстыдно лапал ее беспомощное тело.
Потом он на секунду приподнялся и расстегнул брюки до конца… Сью поняла, что сейчас и случится с ней самое страшное. В этот момент, словно накануне смерти, перед ней пронеслась вся ее жизнь в приюте. Уличные потасовки в Вест-Энде. Заговорщицкий шепот Милли Смит в спальне ночью…
— Сью, а я знаю, чего надо делать, если большой дядька вздумает пристать на улице!
— Чего?
— Не скажу, стыдно.
— А ты шепотом.
— Поклянись, что не расскажешь!
— Чтоб мне лопнуть!
— Надо бить по этим… ну, которые у них есть, а у нас нет. По яйцам, вот!!!
Спасибо, Милли! Ты выросла и работаешь корреспондентом в газете, у тебя уже двое детей и очень славный муж, но Сью Йорк будет вечно молить за тебя Бога именно благодаря этому смешному и неприличному совету.
Сью собрала остатки сил и со всего размаху согнула свое тощее и острое колено.
Дикий вопль потряс каюту. Джулиан слетел с нее и покатился по ковру, из оттопырившегося кармана выпал ключ, и Сью подхватила его, потом еле попала в скважину, вылетела в коридор и кинулась бежать.
Она не знала, куда бежит. Просто неслась сломя голову. Дело не в Джулиане, он ни за что не осмелится гнаться за ней.
Просто было невыносимо мерзко, жгуче стыдно, отвратительно и больно, и сердце рвалось на тысячу кусков, каждый из которых кровоточил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44