– Могут подумать, что здесь произошло убийство, – смущенно пробормотала Мэдлин. Она имела в виду людей, находившихся внизу.
– Они подумают, что ты испытала величайшее удовольствие. Хотя сомневаюсь, что кто-нибудь слышал твой крик. Он был очень тихим.
Мэдлин посмотрела на Колина. Он выглядел на десять лет моложе, худощавый, и лежал рядом с ней в чем мать родила. На губах бродила едва заметная улыбка, глаза закрыты, дрожат длинные ресницы, темные волосы, взмокшие от пота, топорщатся во все стороны.
Они накинули бы петлю ему на шею, затянули ее и лишили его жизни. А тысячи зрителей наблюдали бы за его бездыханным телом, болтающимся на виселице, если бы ее план провалился.
Мэдлин резко села и обняла руками колени.
– Мэд?
Она оглянулась через плечо.
– Нам надо идти, – решительно заявила она. – У нас мало времени. Мы должны…
– Нет, – мягко возразил Колин. Он тоже сел и обнял Мэдлин. Она закрыла глаза, потому что теряла голову от его прикосновений и не знала, как с этим бороться.
– Пока нет, – снова повторил Колин, и на этот раз она ощутила его дыхание у себя на затылке. Потом он коснулся губами ее шеи, нежно прикусил мочку уха. Ощутив его теплое дыхание на чувствительных изгибах ушной раковины, Мэдлин потеряла дар речи.
Он знал, что его прикосновения были сладким обжигающим пламенем, в огне которого она таяла и отдавалась во власть страсти. Он видел, как напряглись ее соски, как напряженно бьется пульс у основания шеи.
– Вот так, – пробормотал он и медленно наклонил ее вперед, скользя ладонями по ее бокам, по талии, так что она лбом уперлась в стеганое одеяло на кровати.
Одна рука Колина осталась у нее на спине, вторая скользнула между ног, где уже скапливалась влага. Мэдлин с трудом дышала, уткнув голову в согнутые руки. Прикосновение шершавой ткани покрывала к соскам лишь усиливало возбуждение.
– Боже мой, Мэдлин, – раздался голос Колина. Он стал ласкать ее рукой, мучая самой сладостной пыткой на свете.
– Колин… – выдохнула. Мэдлин.
Он убрал руку, и на ее месте она почувствовала его твердую плоть. Коленями он осторожно раздвинул ей ноги, но восставшей плотью лишь повторил то, что проделывал рукой.
У Мэдлин перехватило дыхание.
– Черт….
– Чего ты хочешь? – как ни в чем не бывало спросил Колин.
– Колин, прошу тебя, пожалуйста. Пожа…
Он снова вошел в нее, властно, почти грубо. У Мэдлин потемнело в глазах, от блаженного чувства долгожданного слияния она едва не лишилась рассудка. Мэдлин п окачнулась, но вовремя уцепилась за покрывало, чтобы удержать равновесие, а его крепкие руки держали ее за талию.
Он двигался, то наращивая, то замедляя ритм. Мэдлин слышала его учащенное дыхание, сейчас он не контролировал ситуацию, как привык думать.
Он входил в нее все интенсивнее, все глубже.
– Да, – поторопила его Мэдлин. – Да.
Она откликалась на толчки его плоти, опасаясь, как бы он снова не попытался остановить прекрасную пытку. В какой-то момент ритм стал невыносимо быстрым, и с губ Мэдлин срывались слова, слова мольбы и исступленного восторга.
– О Боже, Мэд…
Она не слышала его. Что-то взорвалось у нее внутри, и мир стал в десять раз ярче и прекраснее. Перед глазами поплыли радужные круги, она вскрикнула, заглушив звук покрывалом, пламя страсти сжигало ее.
Колин содрогнулся всем телом, и Мэдлин словно откуда-то издалека услышала, как он сдавленным голосом произнес ее имя. Потом рухнул рядом с ней лицом вниз и затих.
Мэдлин повернула к нему голову:
– Я думала, ты убил меня.
Колин повернулся на бок и поправил ей волосы, убрав упавшие на лицо пряди. Мэдлин уткнулась ему головой в грудь. Потом обняла его. Впервые в жизни Мэдлин искала защиты и спасения.
Вряд ли Колин понимал, что она ищет защиты у него.
Она влюбилась, черт возьми.
Влюбилась настолько, что даже не могла вспомнить тот период жизни, когда не знала его и когда чувствовала нечто подобное. Она позволила этому чувству овладеть ею на мгновение, во всей его удивительной и яркой полноте.
Колин обнял ее и прижал к себе. Он целовал ее шею, губы, глаза. Они лежали, оглушенные и счастливые, облениваясь нежными поцелуями.
– Теперь нам действительно надо идти, – тихо произнес Колин.
Он быстро умылся, они молча оделись и покинули постоялый двор.
Глава 19
Им говорили, что до Маттон-Коттеджа идти примерно милю по дороге и что когда они пройдут дуб с огромным наростом на стволе, значит зашли слишком далеко. Местность была безлюдной и тихой, никто не встретился им на пути, и, к счастью, они пока не видели дуба с наростом. Но прошли мимо дерева с большими сучьями.
– Взгляни на это дерево! Точь-в-точь мой профиль, Мэд. У меня на носу есть шишка. – Он повернулся к ней. – Взгляни.
– Чепуха, – усмехнулась Мэдлин. – У тебя изысканный нос.
– Изысканный? – Колин рассмеялся. – Ты очень добра, хотя на тебя это не похоже. Мне даже как-то неловко.
От этих слов Мэдлин почему-то стало трудно дышать, она остановилась.
– Что ты сказал? Ты думаешь, я не…
Этот чертов беглец за последние несколько дней успел сорвать с нее маску и позволил ей быть самой собой, нежной и ласковой. Она думала, что теперь он знает ее. А он считает, что доброта ей не присуща?
Думая об этом, Мэдлин понимала, что слишком остро реагирует на то, что Колин говорит, но сейчас воспринимала все слишком близко к сердцу. Все, что Он говорил, теперь казалось более важным.
Колин увидел ее лицо. Он резко остановился и взял ее за запястье.
– Я пошутил, Мэдлин. – Голос его звучал низко и напряженно. – И ты это знаешь, не сомневаюсь. Ты хоть представляешь, насколько добра, Мэд? Ну хоть немножко представляешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87