Морган приветливо кивнул, выпрямился и, опередив Монбара, встал среди окружавших его соратников. — Ну что, друзья, — спросил он, — кажется, у нас новости?
— Да, предводитель, — раздался голос, — говорят, что полиция первого консула удостоила нас своим вниманием.
— Где же гонец? — продолжал Морган.
— Я здесь! — отозвался молодой человек в форме правительственного курьера, весь в пыли и в забрызганных грязью сапогах.
— Что, у вас депеши?
— Нет, устное донесение.
— Откуда?
— Из личного кабинета министра.
— Значит, новости, достойные доверия?
— Ручаюсь. Это вполне официальные сведения.
— Хорошо иметь повсюду друзей, — как бы про себя заметил Монбар.
— Особенно среди приближенных господина Фуше, — подхватил Морган. — Посмотрим, что это за новости.
— Сказать ли мне вслух или вам одному?
— Я полагаю, они интересуют всех нас, поэтому скажите во всеуслышание.
— Так вот, первый консул затребовал гражданина Фуше к себе в Люксембургский дворец и сделал ему выговор из-за нас.
— Так! Дальше?
— Гражданин Фуше ответил, что мы поразительно ловкие прохвосты и нас очень трудно выследить, а еще труднее схватить, когда нас настигнут. Короче говоря, он превознес нас до небес.
— Это очень любезно с его стороны. Что еще?
— Первый консул объявил, что ему нет дела до всего «того, что мы попросту разбойники, своими грабежами -поддерживающие войну в Вандее, и, когда мы перестанем -пересылать туда деньги, шуанам придет конец.
— Что ж, в этом есть своя логика.
— Он добавил, что Запад следует разить на Юге и на -востоке…
— Как Англию — в Индии.
— И заявил, что предоставляет гражданину Фуше полную свободу действий, готов истратить миллион и уложить пятьсот человек, лишь бы ему заполучить наши головы!
— Ну что ж, Бонапарт знает, у кого их требовать, вопрос лишь в том, согласны ли мы отдать!
— Гражданин Фуше вернулся домой в бешенстве и заявил, что не позже как через неделю во Франции не останется ни одного соратника Иегу!
— Срок невелик!
— В тот же день были отправлены курьеры в Лион, в Макон, в Лон-ле-Сонье, в Безансон и в Женеву: они развезли приказы начальникам гарнизонов сделать все от них зависящее, чтобы покончить с нами. Между прочим, им было велено беспрекословно повиноваться господину Ролану де Монтревелю, адъютанту первого консула, и предоставить в полное его распоряжение столько солдат, сколько бы он ни потребовал.
— Могу к этому добавить, — заявил Морган, — что господин Ролан де Монтревель уже приступил к делу: вчера в буркской тюрьме он совещался с жандармским капитаном.
— А известно, о чем шла речь? — спросил один из присутствующих.
— Черт возьми, о том, чтобы оставить для нас свободные камеры.
— Что же, ты и теперь будешь его охранять? — спросил д'Асса.
— Теперь особенно!
— Ну это уж чересчур! — раздался голос.
— А почему? — властно бросил Морган. — Разве я не имею на то права как рядовой соратник?
— Разумеется, имеешь, — послышались голоса.
— Ну так я воспользуюсь им и как рядовой соратник, и как ваш предводитель.
— А что, если в схватке его заденет шальная пуля?.. — спросил кто-то.
— Тогда я уже не настаиваю на своем праве, не отдаю приказания, а обращаюсь к вам с просьбой. Друзья мои, поклянитесь мне своей честью, что жизнь Ролана де Монтревеля будет для вас священна!
Все присутствующие ответили в один голос:
— Клянемся честью!
— Теперь, — продолжал Морган, — мы должны трезво обсудить создавшееся положение; не будем обманывать себя иллюзиями. Если толковая полиция начнет нас преследовать и объявит нам настоящую войну, мы не сможем дать надлежащий отпор. Мы будем увертываться и петлять, как лисица, станем яростно бросаться на врага, как затравленный кабан, но наше сопротивление рано или поздно будет сломлено — вот и все. Таково мое мнение.
Морган спрашивал взглядом своих соратников, и все с ним согласились; с улыбкой на устах они признали, что их гибель неотвратима.
Они жили в такую удивительную эпоху, когда люди бесстрашно встречали смерть и без тени сожаления предавали смерти других.
— А теперь, — спросил Монбар, — тебе больше нечего добавить?
— Есть, — ответил Морган, — я должен вам сказать, что нам ничего не стоит раздобыть лошадей или уйти отсюда пешком: все мы охотники и в некотором роде горцы. Верхом мы за шесть часов выберемся из пределов Франции, пешком — за двенадцать. Перейдя границу Швейцарии, мы посмеемся над гражданином Фуше и всей его полицией, — вот что я хотел вам сообщить.
— Большое удовольствие посмеяться над гражданином Фуше, — заметил д'Асса, — но очень грустно покидать Францию.
— Поэтому я не буду ставить на голосование этот крайний выход, пока мы не выслушаем посланца Кадудаля.
— В самом деле, — раздалось два-три голоса, — где же бретонец?
— Он спал, когда я уходил, — заметил Монбар.
— Он все еще не проснулся, — и кто-то указал пальцем на мужчину, спавшего на соломенном ложе в уголке пещеры.
Бретонца разбудили. Он встал на колени и принялся одной рукой протирать глаза, другой по привычке нащупывая карабин.
— Вы среди друзей, — заметил кто-то, — нечего бояться.
— Бояться! — возмутился бретонец. — Кому это взбрело в голову, что я могу испугаться?
— Должно быть, тому, кто вас не знает, любезный Золотая Ветвь, — поспешил загладить неловкость Морган (он сразу узнал посланца Кадудаля, явившегося в Сейонский монастырь в ту ночь, когда он сам прибыл туда из Авиньона), — и я от имени этого человека приношу извинения.
Золотая Ветвь оглядел группу молодых людей, перед которыми он стоял, и выражение его лица показывало, что ему не по вкусу подобные шутки;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234