ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
», похожим одновременно на шипение змеи и рев тигра.
Лекюйе был знаком этот зловещий крик, и он попытался укрыться в алтаре.
Это ему не удалось: он упал у подножия престола.
Мастеровой-матрасник, державший в руках дубинку, нанес ему такой страшный удар по голове, что дубинка сломалась пополам.
И тут толпа набросилась на распростертое тело несчастного с какой-то веселой кровожадностью, свойственной южанам: мужчины, горланя песни, принялись плясать у него на животе, а женщины ножницами изрезали, точнее сказать, искромсали ему губы, чтобы наказать его за кощунственные речи против папы.
Из гущи этой страшной толпы вырвался вопль, вернее, предсмертный хрип:
— Ради Бога! Ради Пресвятой Девы! Во имя человечности! Убейте меня скорей!
Этот хрип был услышан: с общего молчаливого согласия убийцы отошли от Лекюйе. Они дали несчастному, изуродованному, искалеченному, истекающему кровью человеку по капле насладиться своей агонией.
Она продолжалась целых пять часов, в течение которых бедное тело трепетало на ступеньках алтаря под взрывы хохота, под град издевательств и насмешек толпы.
Вот как убивают в Авиньоне!
Подождите: существует еще один способ.
Один из членов французской партии решил пойти в ломбард и навести справки.
В ломбарде все оказалось в полном порядке, ни один серебряный прибор его не покидал.
Значит, Лекюйе был жестоко убит не как соучастник грабежа, а как патриот!
В то время в Авиньоне был человек, распоряжавшийся чернью.
Все эти свирепые главари южан приобрели столь роковую известность, что стоит только упомянуть их имена, как всякий, даже малообразованный человек их припомнит.
То был Журдан.
Этот хвастун и лжец внушил простонародью, что именно он отрубил голову коменданту Бастилии.
Поэтому он получил прозвище Журдан Головорез.
Его настоящее имя было Матьё Жув; он не был провансальцем, а происходил из Пюи-ан-Веле. Поначалу он пас мулов на суровых возвышенностях, окружающих его родной город, затем стал солдатом, но не побывал на войне (быть может, война сделала бы его более человечным), потом содержал кабачок в Париже.
В Авиньоне он торговал красками.
Он собрал триста человек, захватил городские ворота, оставил там половину своих вояк, а с остальными двинулся к церкви кордельеров, взяв с собой две пушки.
Он поставил их напротив церкви и выстрелил— наугад.
Убийцы тотчас же рассеялись, как стая потревоженных птиц, оставив на ступенях церкви несколько мертвых тел.
Журдан и его солдаты перешагнули через трупы и ворвались в дом Божий. Там уже никого не было, кроме статуи Пресвятой Девы и несчастного
Лекюйе, который еще дышал.
Журдан и его сообщники не подумали прикончить умирающего: его агония была лучшим способом разжечь страсти. Они подняли этот полутруп, в котором еще теплилась жизнь, и потащили его. Лекюйе истекал кровью, содрогался и хрипел.
Завидев их, люди разбегались по домам, запирали двери и окна.
Через час Журдан и его триста головорезов стали хозяевами города.
Лекюйе умер, но что за важность! Его агония уже не была нужна.
Наведя ужас на горожан, Журдан арестовал или велел арестовать примерно восемьдесят человек, опознанных или предполагаемых убийц Лекюйе.
Тридцать из них, возможно, даже не переступали порога церкви; но, когда находится удобный повод расправиться со своими врагами, разумно им воспользоваться, ведь такие случаи выпадают редко.
Все восемьдесят человек были посажены в башню Ужаса.
Историки называют ее Ледяной башней; но к чему менять имя башни Ужаса — гнусное имя, так подходящее к гнусному деянию, которое должно было там свершиться?
В этой башне инквизиция пытала своих узников.
Еще сегодня можно видеть на стенах налет жирной сажи от дыма костров, пожиравших человеческие тела; еще сегодня вам покажут заботливо сохраненные орудия пыток: котел, печь, дыбу, цепи; подземные темницы, даже пожелтевшие кости — все там на месте.
В этой башне, построенной Климентом V, заперли восемьдесят человек.
Но эти восемьдесят человек, арестованных и запертых в башне Ужаса, создавали немалое затруднение.
Кто будет их судить?
В городе не было никаких законных судов, кроме папских.
Не прикончить ли этих несчастных, как сами они расправились с Лекюйе? Мы уже говорили, что добрая треть узников, если не половина, не принимала участия в убийстве, даже не входила в церковь.
Убить их! Эту бойню расценили бы как возмездие.
Но для умерщвления восьмидесяти человек требовалось изрядное количество палачей.
В одном из залов дворца собрался импровизированный суд Журдана. Секретарем суда был некий Рафель, председателем — полуфранцуз-полуитальянец по имени Барб Савурнен де ла Руа, произносивший речи на местном диалекте; заседателями — три-четыре бедняка: какой-то булочник, какой-то колбасник, ничтожные людишки, чьи имена не сохранились.
Они вопили:
— Надо прикончить их всех! Если уцелеет хотя бы один, он станет свидетелем!
Но, как мы уже говорили, недоставало палачей.
Во дворе дожидались от силы двадцать человек из числа авиньонских простолюдинов: цирюльник, женский сапожник, починщик обуви, каменщик, столяр. Они были вооружены чем попало: кто саблей, кто штыком, тот — железным брусом, этот — дубиной, обожженной на огне.
Все они продрогли под моросившим октябрьским дождем.
Нелегко было сделать из этих людей убийц.
Но разве дьяволу что-нибудь не по силам?
Настает час, когда Бог словно отрекается от участников подобных событий.
Тут-то и приходит черед дьявола.
Дьявол лично появился в этом холодном и грязном дворе.
Приняв образ, вид и обличив местного аптекаря по имени Манд, он накрыл стол и зажег два фонаря, на столе расставил стаканы, кружки, жбаны, бутылки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234
Лекюйе был знаком этот зловещий крик, и он попытался укрыться в алтаре.
Это ему не удалось: он упал у подножия престола.
Мастеровой-матрасник, державший в руках дубинку, нанес ему такой страшный удар по голове, что дубинка сломалась пополам.
И тут толпа набросилась на распростертое тело несчастного с какой-то веселой кровожадностью, свойственной южанам: мужчины, горланя песни, принялись плясать у него на животе, а женщины ножницами изрезали, точнее сказать, искромсали ему губы, чтобы наказать его за кощунственные речи против папы.
Из гущи этой страшной толпы вырвался вопль, вернее, предсмертный хрип:
— Ради Бога! Ради Пресвятой Девы! Во имя человечности! Убейте меня скорей!
Этот хрип был услышан: с общего молчаливого согласия убийцы отошли от Лекюйе. Они дали несчастному, изуродованному, искалеченному, истекающему кровью человеку по капле насладиться своей агонией.
Она продолжалась целых пять часов, в течение которых бедное тело трепетало на ступеньках алтаря под взрывы хохота, под град издевательств и насмешек толпы.
Вот как убивают в Авиньоне!
Подождите: существует еще один способ.
Один из членов французской партии решил пойти в ломбард и навести справки.
В ломбарде все оказалось в полном порядке, ни один серебряный прибор его не покидал.
Значит, Лекюйе был жестоко убит не как соучастник грабежа, а как патриот!
В то время в Авиньоне был человек, распоряжавшийся чернью.
Все эти свирепые главари южан приобрели столь роковую известность, что стоит только упомянуть их имена, как всякий, даже малообразованный человек их припомнит.
То был Журдан.
Этот хвастун и лжец внушил простонародью, что именно он отрубил голову коменданту Бастилии.
Поэтому он получил прозвище Журдан Головорез.
Его настоящее имя было Матьё Жув; он не был провансальцем, а происходил из Пюи-ан-Веле. Поначалу он пас мулов на суровых возвышенностях, окружающих его родной город, затем стал солдатом, но не побывал на войне (быть может, война сделала бы его более человечным), потом содержал кабачок в Париже.
В Авиньоне он торговал красками.
Он собрал триста человек, захватил городские ворота, оставил там половину своих вояк, а с остальными двинулся к церкви кордельеров, взяв с собой две пушки.
Он поставил их напротив церкви и выстрелил— наугад.
Убийцы тотчас же рассеялись, как стая потревоженных птиц, оставив на ступенях церкви несколько мертвых тел.
Журдан и его солдаты перешагнули через трупы и ворвались в дом Божий. Там уже никого не было, кроме статуи Пресвятой Девы и несчастного
Лекюйе, который еще дышал.
Журдан и его сообщники не подумали прикончить умирающего: его агония была лучшим способом разжечь страсти. Они подняли этот полутруп, в котором еще теплилась жизнь, и потащили его. Лекюйе истекал кровью, содрогался и хрипел.
Завидев их, люди разбегались по домам, запирали двери и окна.
Через час Журдан и его триста головорезов стали хозяевами города.
Лекюйе умер, но что за важность! Его агония уже не была нужна.
Наведя ужас на горожан, Журдан арестовал или велел арестовать примерно восемьдесят человек, опознанных или предполагаемых убийц Лекюйе.
Тридцать из них, возможно, даже не переступали порога церкви; но, когда находится удобный повод расправиться со своими врагами, разумно им воспользоваться, ведь такие случаи выпадают редко.
Все восемьдесят человек были посажены в башню Ужаса.
Историки называют ее Ледяной башней; но к чему менять имя башни Ужаса — гнусное имя, так подходящее к гнусному деянию, которое должно было там свершиться?
В этой башне инквизиция пытала своих узников.
Еще сегодня можно видеть на стенах налет жирной сажи от дыма костров, пожиравших человеческие тела; еще сегодня вам покажут заботливо сохраненные орудия пыток: котел, печь, дыбу, цепи; подземные темницы, даже пожелтевшие кости — все там на месте.
В этой башне, построенной Климентом V, заперли восемьдесят человек.
Но эти восемьдесят человек, арестованных и запертых в башне Ужаса, создавали немалое затруднение.
Кто будет их судить?
В городе не было никаких законных судов, кроме папских.
Не прикончить ли этих несчастных, как сами они расправились с Лекюйе? Мы уже говорили, что добрая треть узников, если не половина, не принимала участия в убийстве, даже не входила в церковь.
Убить их! Эту бойню расценили бы как возмездие.
Но для умерщвления восьмидесяти человек требовалось изрядное количество палачей.
В одном из залов дворца собрался импровизированный суд Журдана. Секретарем суда был некий Рафель, председателем — полуфранцуз-полуитальянец по имени Барб Савурнен де ла Руа, произносивший речи на местном диалекте; заседателями — три-четыре бедняка: какой-то булочник, какой-то колбасник, ничтожные людишки, чьи имена не сохранились.
Они вопили:
— Надо прикончить их всех! Если уцелеет хотя бы один, он станет свидетелем!
Но, как мы уже говорили, недоставало палачей.
Во дворе дожидались от силы двадцать человек из числа авиньонских простолюдинов: цирюльник, женский сапожник, починщик обуви, каменщик, столяр. Они были вооружены чем попало: кто саблей, кто штыком, тот — железным брусом, этот — дубиной, обожженной на огне.
Все они продрогли под моросившим октябрьским дождем.
Нелегко было сделать из этих людей убийц.
Но разве дьяволу что-нибудь не по силам?
Настает час, когда Бог словно отрекается от участников подобных событий.
Тут-то и приходит черед дьявола.
Дьявол лично появился в этом холодном и грязном дворе.
Приняв образ, вид и обличив местного аптекаря по имени Манд, он накрыл стол и зажег два фонаря, на столе расставил стаканы, кружки, жбаны, бутылки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234