Бургомистр поцеловал жену и детей.
— Однако, — сказала г-жа Фелльнер мужу, — ты, надеюсь, никуда не пойдешь?
— Нет, — ответил он.
— Ты целуешь меня так, словно собираешься уйти.
— Я в самом деле ухожу, — ответил бургомистр, силясь улыбнуться, — но ненадолго, будь спокойна. У меня есть дела с Куглером.
Госпожа Фелльнер с беспокойством посмотрела на советника, а тот кивнул в знак подтверждения этих слов. Наконец, всех детей поочередно перецеловали.
Фелльнер проводил жену до порога ее спальни.
— Спи, — сказал он, — а мы с Куглером подумаем, как действовать и какие меры принять, чтобы встретить завтрашний день достойным образом.
И в самом деле, проследив глазами за мужем, г-жа Фелльнер увидела, как он вошел к себе в кабинет в сопровождении Куглера.
Госпожа Фелльнер ушла к себе в спальню, но не для того, чтобы лечь спать, а для того, чтобы помолиться.
Она направилась прямо к молельне — одной из смежных комнаток, примыкавших к ее спальне. Там стояла скамеечка для молитвы, а на скамеечке лежала Библия.
Долго она искала в Библии строки, которые соответствовали бы ее настроению и походили бы на молитву женщины, тревожащейся за своего мужа.
Но Библия — это восточная книга. В ней супруг — повелитель: это Соломон со своими тремястами женами, это Давид со своими супружескими изменами, это Лот со своим кровосмесительством.
Нигде она не нашла в ней целомудренной любви супруги к своему супругу, опасений женщины за мужа, опасений, в которых всегда есть нечто материнское. Она находила в Библии сильных женщин, таких, как Юдифь, Иаиль, и нигде не встретилось ей там любящей и верной жены.
Тогда она подумала, что книга — это бесполезный посредник между человеком и Богом, что человеку нужно говорить с Богом непосредственно, самому и своей молитвой, как Моисей говорил с Господом в Неопалимой купине. И тогда эта святая женщина и нежная мать семейства, у которой не было другого красноречия, кроме своей собственной манеры сказать «Я люблю тебя!» своему мужу и «Я люблю вас!» — своим детям, тогда эта женщина в разговоре с Богом о муже и в просьбе к нему о том, чтобы он сохранил столь драгоценные для семьи дни отца, сумела выразить такие душевные порывы, какие даже самые великие поэты напрасно постарались бы отыскать у себя в сердцах. Она молилась долго, молилась пылко, пока усталость не смежила ей ресницы, а руки ее не упали бессильно вдоль тела.
Ею овладел сон, а вернее усталость разбитого бессонницей тела, и она даже неспособна была пойти и спокойно лечь в постель.
Когда она раскрыла глаза, сквозь стекла ее окон проглянул первый лучик света. Уже настала заря, то есть тот неуловимый миг, когда смутный свет — не ночь и еще не день — озаряет предметы, фантастически увеличивая их.
Она посмотрела вокруг и почувствовала себя неуютно, поняла, что замерзла и измучена. Она посмотрела на кровать: муж ее не приходил.
Резким движением она вскочила, и ей показалось, что перед ней все закружилось. Конечно, вполне возможно, муж просто еще работал, но могло быть и так, что он плохо себя почувствовал или, как. и она, просто где-нибудь заснул. В том и другом случае она обязана была пойти к нему, чтобы его разбудить или ему помочь.
Она шла на ощупь, так как свеча ее погасла, а в доме серый свет еще только плыл между стен. Она добралась до двери кабинета и, не решаясь войти, хотя ключ торчал в замочной скважине, тихо постучала.
Ей не ответили.
Она постучала сильнее. Та же тишина была ей ответом.
В третий раз она постучала, но на этот раз уже протянула дрожащую руку к ключу. Поняв, что никто не откликался на ее стук, она решилась позвать мужа:
— Фелльнер! Фелльнер!
И тогда уже, полная тревоги, трепеща и ужасаясь от мысли о том, что ей предстояло увидеть, так как она предчувствовала чудовищное несчастье, она толкнула дверь, дико вскрикнула и упала навзничь.
Прямо перед собой у окна, освещенного первыми лучами солнца, она увидела тело мужа, висевшее на веревке; под его ногами лежал опрокинутый стул, и ноги не касались пола.
Предсказание Бенедикта сбылось.
Бургомистр Фелльнер повесился!
XLI. КОРОЛЕВА АВГУСТА
В ту же ночь, столь горестную для семьи Фелльнеров, баронесса фон Белов быстро ехала по берлинской железной дороге и к восьми часам утра прибыла в прусскую столицу.
При любых других обстоятельствах она позаботилась бы написать королеве, испросить себе аудиенцию и соблюсти все формальности, требуемые этикетом.
Но нельзя было терять времени, ведь генерал Рёдер дал всего лишь сутки на выплату контрибуции. В десять часов утра срок истекал, и городу, в случае его отказа от выплаты, угрожало немедленное разграбление и бомбардирование.
Развешанные по всему городу объявления извещали о том, что на следующий день, в десять часок, к бывшем зале заседаний Сената генерал вместе со всем своим штабом ожидает выплаты контрибуции.
И, словно для взвешивания золота Рима, откупавшегося от галлов, были приготовлены весы.
Итак, нельзя было терять ни минуты.
Вот почему, выйдя из вагона, г-жа фон Белов взяла карету и приказала ехать прямо в Малый дворец. С начала войны там жила королева.
Госпожа фон Белов попросила камергера Вальса выйти к ней. Как мы говорили, он был другом ее мужа. Тот поспешил и, увидев ее в глубоком трауре, вскричал:
— Великий Боже! Фридрих убит?
— Он не убит, дорогой граф, он покончил с собой, — ответила баронесса, — поэтому, не теряя ни минуты, мне необходимо видеть королеву.
Камергер не стал создавать ей никаких препятствий. Он знал, насколько король ценил Фридриха, ему было также известно, что королева знакома с его вдовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209