ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Через Сионские ворота надо войти в Нижний город около башни Давида, повернуть на Рыночной площади под прямым углом, подняться к горе Мориа, оставив по левую руку дворец Маккавеев, а по правую — ипподром, пройти мимо храма от Западных ворот до дворцовой сокровищницы; наконец, пересечь наискосок Большую площадь и по восемнадцати мраморным ступеням подняться в преторий.
Кортеж Иисуса, уже многолюдный у дворца Каиафы, около крепости прокуратора превратился в неисчислимое скопище людей. Здесь сошлись не только обитатели Иерусалима, но и жители других городов; для них новым и оттого еще более любопытным развлечением было поглазеть на человека, виновного в таких страшных преступлениях, что его обвинители не имели терпения подождать до конца пасхального дня — самого священного в году, — чтобы осудить и казнить его.
Каиафа, Анан и несколько старейшин из синедриона в парадных одеяниях возглавляли процессию. Они намеревались самолично предстать перед Пилатом, чтобы требовать смерти Иисуса.
Встревоженная Клавдия, с самого утра сидевшая на дворцовой террасе, увидела, как они приближаются, и тотчас послала одного из слуг к Пилату, чтобы напомнить ему об обещании, данном несколькими часами ранее.
Иисус был лишь в хитоне и плетеной лоскутной циновке, издевательски наброшенной на плечи в виде царской мантии. Обернутая вокруг шеи цепь свисала, оканчиваясь двумя кольцами, попеременно ударявшими по коленям. Как и ранее, лучники тянули его за веревки, и божественный мученик двигался вперед среди криков, шума, воплей, угроз и оскорблений, весь в крови, бледный, избитый и ослабевший.
Мало того, в насмешку над пальмовыми ветвями, которые бросали к стопам Спасителя при его триумфальном вступлении в Иерусалим, теперь ему под ноги швыряли острые камни, колючие ветви, глиняные черепки и осколки стекла.
Вот так Иисус и двигался вперед — вернее сказать, был влеком под градом поношений и проклятий, — молясь и шепча о любви к ближним среди этого адского вихря.
Когда Богоматерь узнала, что ее сына поведут к Пилату, она пошла вперед, сопровождаемая Иоанном и благочестивыми женами, желая увидеть его посреди пути. Теперь же она остановилась на углу одной из улиц и издалека, задолго до появления Иисуса, уже слышала приближавшийся ропот валов человеческого моря. Наконец она увидела людей с отвратительными лицами, из тех, что обычно идут впереди подобных процессий. По временам они оборачивались, как бы следя, чтобы не утихли муки пытаемого, о которых они оповещали случайных прохожих своим радостным воем, непристойными ужимками и уродливым хохотом. За ними шли, как уже было сказано, священники, судейские, фарисеи и книжники, а позади них — в кругу стражников — Иисус!
Но вот Мария увидела сына, сирого и убогого, лишенного дружеского участия и избитого, обезображенного так жестоко, что она сама едва узнала его. Богородица пала на колени и, простирая к нему руки, закричала:
— Это ли мой сын? Это ли мое возлюбленное дитя?.. Иисус! Драгоценный мой Иисус!
Христос мягко повернул голову, и она услышала те же слова, что и во дворце Каиафы:
— Приветствую тебя, матушка! Будь благословенна меж женами за все страдания, какие приняла из-за меня!
И он прошел мимо, в то время как Богоматерь в третий раз лишилась чувств, упав на руки Иоанна и Магдалины.
Во дворце Пилата были раскрыты все двери, чтобы обвиняемый и обвинители могли свободно пройти.
Однако огромная толпа, оставшаяся на площади, громкими криками потребовала выхода римского наместника.
Тот в окружении римских воинов появился под аркой наружных ворот. За его спиной можно было разглядеть знаменосцев в львиных шкурах, наброшенных на головы и плечи. Глаза львов, сделанные из эмали, горели на солнце, сверкали львиные когти и зубы, покрытые позолотой.
В руках знаменосцы держали штандарты с орлом наверху и четырьмя буквами: S.P.Q.R. под ним. Со времен Мария орел заменил на римских знаменах волчицу.
Пилат показал рукой, что желает говорить, и в тот же миг шум стих.
— Почему вы не входите? И обвиняемого пусть введут! — приказал он.
— Мы не желаем оскверниться, вступая в день Пасхи в жилище человека иной, нежели у нас, веры, — отвечали ему иудеи.
— Странные предосторожности, — заметил Пилат. — Однако ничто не помешало вам нарушить предписания закона в эту ночь, собрав совет и осудив человека на смерть… Впрочем, это не важно. Если не желаете идти ко мне, я выйду к вам.
По приказу Пилата на своего рода галерею, нависавшую над преторием, вынесли кресло, похожее на трон. Усевшись в него, он приказал воинам выстроиться в две шеренги, между которыми обвиняемый смог бы подняться по лестнице и подойти к нему.
Внизу у лестницы стояли два знаменосца.
Отдав необходимые распоряжения, Пилат обратился к толпе:
— Какое преступление совершил этот человек? — спросил он.
Ему откликнулось множество голосов, толпа загудела, и Пилат ничего не смог разобрать.
Он поднял руку, требуя тишины, и тотчас все смолкло.
— Пусть говорит один, — приказал прокуратор. — И пусть внятно объяснит, в чем суть обвинения.
Каиафа приблизился к нему.
— Мы все знаем этого человека, — сказал первосвященник. — Он сын Иосифа-плотника и Марии, дочери Анны и Иоакима. При всем том он утверждает, будто он царь, Мессия и сын Божий! Но это еще не все. Он нарушает день субботний, он жаждет порушить закон наших предков, а это — преступление, караемое смертью!
— Быть может, это верно для вас, иудеев, но недостаточно для нас, римлян… Перечислите его дурные поступки, чтобы я мог судить по ним.
— Не будь он преступником, мы бы не прибегали к твоей помощи, — заметил Каиафа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259
Кортеж Иисуса, уже многолюдный у дворца Каиафы, около крепости прокуратора превратился в неисчислимое скопище людей. Здесь сошлись не только обитатели Иерусалима, но и жители других городов; для них новым и оттого еще более любопытным развлечением было поглазеть на человека, виновного в таких страшных преступлениях, что его обвинители не имели терпения подождать до конца пасхального дня — самого священного в году, — чтобы осудить и казнить его.
Каиафа, Анан и несколько старейшин из синедриона в парадных одеяниях возглавляли процессию. Они намеревались самолично предстать перед Пилатом, чтобы требовать смерти Иисуса.
Встревоженная Клавдия, с самого утра сидевшая на дворцовой террасе, увидела, как они приближаются, и тотчас послала одного из слуг к Пилату, чтобы напомнить ему об обещании, данном несколькими часами ранее.
Иисус был лишь в хитоне и плетеной лоскутной циновке, издевательски наброшенной на плечи в виде царской мантии. Обернутая вокруг шеи цепь свисала, оканчиваясь двумя кольцами, попеременно ударявшими по коленям. Как и ранее, лучники тянули его за веревки, и божественный мученик двигался вперед среди криков, шума, воплей, угроз и оскорблений, весь в крови, бледный, избитый и ослабевший.
Мало того, в насмешку над пальмовыми ветвями, которые бросали к стопам Спасителя при его триумфальном вступлении в Иерусалим, теперь ему под ноги швыряли острые камни, колючие ветви, глиняные черепки и осколки стекла.
Вот так Иисус и двигался вперед — вернее сказать, был влеком под градом поношений и проклятий, — молясь и шепча о любви к ближним среди этого адского вихря.
Когда Богоматерь узнала, что ее сына поведут к Пилату, она пошла вперед, сопровождаемая Иоанном и благочестивыми женами, желая увидеть его посреди пути. Теперь же она остановилась на углу одной из улиц и издалека, задолго до появления Иисуса, уже слышала приближавшийся ропот валов человеческого моря. Наконец она увидела людей с отвратительными лицами, из тех, что обычно идут впереди подобных процессий. По временам они оборачивались, как бы следя, чтобы не утихли муки пытаемого, о которых они оповещали случайных прохожих своим радостным воем, непристойными ужимками и уродливым хохотом. За ними шли, как уже было сказано, священники, судейские, фарисеи и книжники, а позади них — в кругу стражников — Иисус!
Но вот Мария увидела сына, сирого и убогого, лишенного дружеского участия и избитого, обезображенного так жестоко, что она сама едва узнала его. Богородица пала на колени и, простирая к нему руки, закричала:
— Это ли мой сын? Это ли мое возлюбленное дитя?.. Иисус! Драгоценный мой Иисус!
Христос мягко повернул голову, и она услышала те же слова, что и во дворце Каиафы:
— Приветствую тебя, матушка! Будь благословенна меж женами за все страдания, какие приняла из-за меня!
И он прошел мимо, в то время как Богоматерь в третий раз лишилась чувств, упав на руки Иоанна и Магдалины.
Во дворце Пилата были раскрыты все двери, чтобы обвиняемый и обвинители могли свободно пройти.
Однако огромная толпа, оставшаяся на площади, громкими криками потребовала выхода римского наместника.
Тот в окружении римских воинов появился под аркой наружных ворот. За его спиной можно было разглядеть знаменосцев в львиных шкурах, наброшенных на головы и плечи. Глаза львов, сделанные из эмали, горели на солнце, сверкали львиные когти и зубы, покрытые позолотой.
В руках знаменосцы держали штандарты с орлом наверху и четырьмя буквами: S.P.Q.R. под ним. Со времен Мария орел заменил на римских знаменах волчицу.
Пилат показал рукой, что желает говорить, и в тот же миг шум стих.
— Почему вы не входите? И обвиняемого пусть введут! — приказал он.
— Мы не желаем оскверниться, вступая в день Пасхи в жилище человека иной, нежели у нас, веры, — отвечали ему иудеи.
— Странные предосторожности, — заметил Пилат. — Однако ничто не помешало вам нарушить предписания закона в эту ночь, собрав совет и осудив человека на смерть… Впрочем, это не важно. Если не желаете идти ко мне, я выйду к вам.
По приказу Пилата на своего рода галерею, нависавшую над преторием, вынесли кресло, похожее на трон. Усевшись в него, он приказал воинам выстроиться в две шеренги, между которыми обвиняемый смог бы подняться по лестнице и подойти к нему.
Внизу у лестницы стояли два знаменосца.
Отдав необходимые распоряжения, Пилат обратился к толпе:
— Какое преступление совершил этот человек? — спросил он.
Ему откликнулось множество голосов, толпа загудела, и Пилат ничего не смог разобрать.
Он поднял руку, требуя тишины, и тотчас все смолкло.
— Пусть говорит один, — приказал прокуратор. — И пусть внятно объяснит, в чем суть обвинения.
Каиафа приблизился к нему.
— Мы все знаем этого человека, — сказал первосвященник. — Он сын Иосифа-плотника и Марии, дочери Анны и Иоакима. При всем том он утверждает, будто он царь, Мессия и сын Божий! Но это еще не все. Он нарушает день субботний, он жаждет порушить закон наших предков, а это — преступление, караемое смертью!
— Быть может, это верно для вас, иудеев, но недостаточно для нас, римлян… Перечислите его дурные поступки, чтобы я мог судить по ним.
— Не будь он преступником, мы бы не прибегали к твоей помощи, — заметил Каиафа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259