Карл Блуаский тотчас поставил в Нанте большой гарнизон, а сам вместе со своим пленником приехал к Филиппу де Валуа, очень обрадовавшемуся, что в его руки попал виновник этой роковой войны; король повелел заточить графа Монфорского в башне Лувра и держать его там как повинного в преступлении и предательстве.
Пока в Нанте и Париже происходили все эти события, Эдуард в конце декабря 1341 года, зная, что между Бретанью и Францией открылись военные действия, готовился во исполнение данного им обещания направить войска своему вассалу графу Монфорскому, когда однажды утром Джон Невил, приехавший из Ньюкасла, где, как мы знаем, был наместником, известил короля, что сейчас он слишком поглощен собственными делами и даже помышлять не может о том, чтобы распутывать чужие дела.
Мы уже рассказывали, как король Давид разослал свое послание и как все шотландцы — одни из любви к нему, другие из ненависти к Эдуарду — быстро откликнулись на него; в итоге его армия скоро достигла шестидесяти пяти тысяч человек, среди которых насчитывалось три тысячи латников, и король Давид вступил в Англию, оставив слева от себя замок Роксбург (он был на стороне англичан) и город Берик, где был заточен Эдуард Балиол, соперник Давида в борьбе за трон Шотландии, и стал лагерем под крепостью Ньюкасл, на реке Тайн. Начало этого похода ознаменовалось несчастливыми предзнаменованиями, ибо в ту ночь, когда приехал Давид, отряд осажденных, выбравшись через потайной ход, ворвался в лагерь шотландцев и, захватив прямо в постели графа Муррея, увел его в качестве пленника. Граф Муррей был храбрый рыцарь, унаследовавший от отца (тот был регентом при несовершеннолетнем Давиде) сильную и преданную любовь к своей стране и своему королю. На другой день Давид приказал идти на штурм, но после двухчасового боя у городских заграждений был вынужден отступить и, потеряв много солдат, ушел на Дарем.
Как только Джон Невил, комендант замка Ньюкасл, увидел, что враг уходит, он вскочил на самого резвого коня и окольными дорогами, известными лишь местным жителям, за пять дней добрался до Чертей, где тогда находился король Англии. Он был первым гонцом, доставившим Эдуарду известие о вторжении шотландцев. Король Эдуард в свою очередь поспешил разослать собственный манифест. В нем призывались к оружию все англичане старше пятнадцати лет, но не достигшие шестидесяти. Король, торопясь лично оценить силы и замыслы вражеской армии, назначив своим рыцарям, оруженосцам и лучникам встречу на границах Нортумберленда, морем отправился в Берик. Едва прибыв в город, он узнал, что Дарем взят штурмом, а все его жители (с них даже не запросили выкуп) уничтожены, в том числе монахи, женщины и дети: не проявив почтения к святому месту, их сожгли в церкви, где они искали спасения.
Приезда в Берик короля, хотя Эдуард был один, без войска, оказалось достаточно, чтобы Давид Брюс решился на отступление: он отошел к границам Шотландии, выйдя на берега реки Твид; поскольку надвигалась ночь, он разбил лагерь поблизости от замка Уорк, где прекрасная Алике Грэнфтон ждала возвращения мужа, который, будучи военнопленным, находился в парижской тюрьме Шатле. Замок Уорк, во всех отношениях заслуживающий считаться крепостью, защищали наш давний знакомый Уильям Монтегю и сотня храбрых воинов. Юный бакалавр за четыре года, прошедшие с начала нашего повествования, превратился в зрелого мужчину, оставшись все таким же благородным; чувствуя, что враг совсем близко, он не мог не заразиться военной лихорадкой. Он взял с собой сорок хорошо вооруженных славных воинов на добрых конях и, напав на вступивший в ущелье арьергард шотландской армии, перебил двести шотландцев и увел сто двадцать лошадей, груженных драгоценностями, деньгами и дорогой одеждой; крики раненых, звон оружия отдались по всей армии, содрогнувшейся так, словно она была одним телом, и достигли Уильяма Дугласа, шедшего во главе авангарда. Змея, которой наступили на хвост, обернулась, готовая проглотить маленький отряд; но Уильям Монтегю уже отступил вместе с пленными и добычей.
Уильям Дуглас бросился в погоню за Уильямом Монтепо, но успел лишь вонзить свое копье в наружные ворота замка в тот миг, когда они уже захлопнулись за мародерами. Дуглас тотчас завязал бой с воинами, охранявшими крепостной вал. Рыцари Швеции и Норвегии, принцы Оркнейских и Гебридских островов, увидев, что начался штурм, поспешили на помощь осаждающим; наконец сам Давид Брюс с остальной армией вмешался в сражение (оно было долгим и кровопролитным). Замок яростно атаковали, но столь же мощно защищали, и оба Уильяма творили чудеса. В конце концов король, убедившись, что без осадных орудий ничего не добьешься, а трупы самых храбрых его солдат уже валяются под крепостными стенами, приказал прекратить этот неподготовленный штурм. Однако сражающиеся так разгорячились, особенно Дуглас (Уильям Монтегю опознал его по окровавленному сердцу на гербе), что король Давид был вынужден обещать шотландцам не уходить от замка до тех пор, пока он не отомстит за гибель своих людей и не отобьет похищенное; захват обоза каждый шотландец считал своим личным оскорблением.
Нападавшие тут же отошли от замка на расстояние в два перелета стрелы, унося с собой раненых и тела знатных рыцарей. Трупы всех прочих они оставили у подножия крепостных стен. Одна часть армии сразу принялась обозначать свои позиции, разбивать лагерь, устанавливая метательные орудия и приспособления, которые должны были послужить при завтрашнем приступе, тогда как другая часть была поглощена не менее важными работами, зажаривая на кострах неосвежеванные туши быков и баранов, или, достав из сумок плоский камень (каждый всадник возил его с собой), раскаляя его на огне и кладя на него горсть смоченной в воде муки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97