ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
ржавчиной этого копья был исцелен Телеф
, пусть мое перо укрепится железом моих цепей… Доброе солнце, что улыбается мне издалека, спрячься за проплывающим облаком! Безумные надежды, горькие упреки, несбыточные желания, засните или умрите у меня в груди!» «Часы», кн. X, VII, с. 216-218
.
……………………………………………………………………………………………………………………………………..
«Сестричка послушница вернулась… Она меня торопила… „Все готово“, – сказала она… Господи! Укрепи меня…Сбежать – значит отступить перед людским правосудием!.. Остаться – значит приближаться к правосудию Господа… это так… я это чувствую… Но какая борьба у меня в душе! Никогда свобода не казалась мне такой прекрасной, жизнь – такой ослепительной… Я погублю свою молодость, если останусь… Я погублю свою честь, если сбегу… Мой отец не колебался, когда на полях Ватерлоо отказался сдаваться и приготовился упасть мертвым среди погибших братьев! Пусть пример отца станет долгом для дочери! Я не сбегу» «Часы», кн. X, VII, с. 218
.
……………………………………………………………………………………………………………………………………..
«Я умолила сестричку никогда со мной больше не говорить о побеге».Бедной Марии Каппель вскоре придется пожалеть о том, что она от него отказалась. 25 Стоять и смотреть сквозь тюремную решетку на проходящую мимо жизнь – вот главная радость Марии Каппель.Мы уже рассказывали о том удовольствии, какое она не раз испытывала в Париже, когда неведомый поклонник следовал за ней по пятам, а потом открывал свое сердце, посылая букет и в нем записку.Эти дни, наполненные чарующими фантазиями, ушли и не вернутся никогда, теперь страстным взором следит за прохожими бедная узница, отыскивая в них те крупицы притягательности, которые Декарт называл атомами – крючочками, чтобы хоть как-то привязаться к ним, испытав симпатию.Настал день, и она нашла, кого пожалеть, а значит, и полюбить.И это было радостью для ее исстрадавшегося сердца.
«Наконец я могу мысленно послать дружеское пожелание: между моей тюрьмой и миром возникла связь. Так лиана, переброшенная ветром, соединяет своим витым стеблем два края пропасти, проторенной потоком воды, и цветущими побегами на миг закрывает бездну.Я упоминала в предыдущих главах См. выше «Часы заточения», кн. XI, IV, с. 233
, что каждый вечер закатный луч солнца вспыхивает, а потом гаснет на внутренней стороне амбразуры моего окна. Писала, что тороплюсь ему навстречу с улыбкой, словно к желанному другу, или со слезами, словно к призраку утерянного счастья.Позавчера я первая пришла на свидание. Не увидев посланного мне с неба луча, я принялась смотреть на улицу.Я увидела молодого человека, он шел, тяжело опираясь на руку старика, тот поддерживал его слабость и направлял шаги.Меня сразу поразил контраст двух судеб. Время не пригнуло вниз седой головы старика, но зато болезнь своей тяжестью искривила бесцветное лицо его молодого спутника. Старик твердо шагал к будущему концу жизни. Молодой человек, предательски подкарауленный смертью, казалось, пережил сам себя и облачился в саван раньше, чем надел по себе траур.Проходя мимо тюрьмы, больной сделал знак, которого провожатый не понял, и молодому человеку пришлось повторить его множество раз все так же тщетно.На следующий день я уже ждала не столько солнечного луча, сколько вчерашнего незнакомца. У боли свои таинственные священные пристрастия. Я страдаю сама, и, увидев нескончаемые страдания молодого человека, назвала его про себя братом.Я рассказала Адели о своей внезапной и такой понятной симпатии. Мы вместе с ней подошли в шесть часов к окну, заметили несчастного молодого человека, он медленно шел по бульвару, все так же опираясь на руку старика.Поравнявшись с главным корпусом тюрьмы, он остановился и стал переводить взгляд с одного окна на другое. Одно было открытым, и на лице его отразилось сострадание. С усилием он повернулся к старику и снова словно бы хотел ему что-то высказать жестами и взглядом.На этот раз старик понял его бессловесную просьбу. Продолжая крепко держать своего хозяина, старый слуга дважды приподнял над его головой шляпу, а тот подняв голову к нашим окнам, словно бы говорил: «Я обращаю свой привет несчастью, я посылаю свой привет несчастной узнице».Спасибо тебе, несчастный больной. Душой и сердцем я принимаю твое приветствие, и от сердца и души тебе его возвращаю.И вчера, и сегодня погода была плохая. Мы не повидали нашего друга, но долго о нем говорили. От какой болезни он страдает? Сколько лет она мучает его?.. И все-таки он на свободе… Он свободен!Одна деталь привлекла внимание моей кузины. Старик был одет в синюю форму, какую носят пансионеры инвалидного дома… Трогательное братство в преддверии могилы. У одного не хватает на хлеб, у другого недостает силы жить, но они крепко взялись за руки и медленно, молчаливо бредут по дороге к Небесному дому. Сначала мы подумали, что бедный больной – жертва разорения… Но, нет, взгляд его слишком горделив. И не стал бы он носить траур по горсти золота. Нет! Несчастье, отнимающее у человека молодость, приходит сверху. В чертах благородного незнакомца сквозило что-то величественное, мало-помалу тускнеющее, виднелась жизнь души, уже уходящая… Адель осведомилась о незнакомце у монахинь из монастыря Винсен-де-Поль, они очень быстро узнают обо всех несчастных, поскольку опекают их.Адель все узнала. Наш незнакомец оказался поляком-беженцем. Привет тебе, мученик, поклон тебе!Юный изгнанник жил когда-то в Варшаве, в старинном замке своих отцов… Он был богат, любил бедных, был предан родине и Господу, дорожил друзьями детства, которых звал братьями, дорожил старыми слугами, называя себя их сыном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
, пусть мое перо укрепится железом моих цепей… Доброе солнце, что улыбается мне издалека, спрячься за проплывающим облаком! Безумные надежды, горькие упреки, несбыточные желания, засните или умрите у меня в груди!» «Часы», кн. X, VII, с. 216-218
.
……………………………………………………………………………………………………………………………………..
«Сестричка послушница вернулась… Она меня торопила… „Все готово“, – сказала она… Господи! Укрепи меня…Сбежать – значит отступить перед людским правосудием!.. Остаться – значит приближаться к правосудию Господа… это так… я это чувствую… Но какая борьба у меня в душе! Никогда свобода не казалась мне такой прекрасной, жизнь – такой ослепительной… Я погублю свою молодость, если останусь… Я погублю свою честь, если сбегу… Мой отец не колебался, когда на полях Ватерлоо отказался сдаваться и приготовился упасть мертвым среди погибших братьев! Пусть пример отца станет долгом для дочери! Я не сбегу» «Часы», кн. X, VII, с. 218
.
……………………………………………………………………………………………………………………………………..
«Я умолила сестричку никогда со мной больше не говорить о побеге».Бедной Марии Каппель вскоре придется пожалеть о том, что она от него отказалась. 25 Стоять и смотреть сквозь тюремную решетку на проходящую мимо жизнь – вот главная радость Марии Каппель.Мы уже рассказывали о том удовольствии, какое она не раз испытывала в Париже, когда неведомый поклонник следовал за ней по пятам, а потом открывал свое сердце, посылая букет и в нем записку.Эти дни, наполненные чарующими фантазиями, ушли и не вернутся никогда, теперь страстным взором следит за прохожими бедная узница, отыскивая в них те крупицы притягательности, которые Декарт называл атомами – крючочками, чтобы хоть как-то привязаться к ним, испытав симпатию.Настал день, и она нашла, кого пожалеть, а значит, и полюбить.И это было радостью для ее исстрадавшегося сердца.
«Наконец я могу мысленно послать дружеское пожелание: между моей тюрьмой и миром возникла связь. Так лиана, переброшенная ветром, соединяет своим витым стеблем два края пропасти, проторенной потоком воды, и цветущими побегами на миг закрывает бездну.Я упоминала в предыдущих главах См. выше «Часы заточения», кн. XI, IV, с. 233
, что каждый вечер закатный луч солнца вспыхивает, а потом гаснет на внутренней стороне амбразуры моего окна. Писала, что тороплюсь ему навстречу с улыбкой, словно к желанному другу, или со слезами, словно к призраку утерянного счастья.Позавчера я первая пришла на свидание. Не увидев посланного мне с неба луча, я принялась смотреть на улицу.Я увидела молодого человека, он шел, тяжело опираясь на руку старика, тот поддерживал его слабость и направлял шаги.Меня сразу поразил контраст двух судеб. Время не пригнуло вниз седой головы старика, но зато болезнь своей тяжестью искривила бесцветное лицо его молодого спутника. Старик твердо шагал к будущему концу жизни. Молодой человек, предательски подкарауленный смертью, казалось, пережил сам себя и облачился в саван раньше, чем надел по себе траур.Проходя мимо тюрьмы, больной сделал знак, которого провожатый не понял, и молодому человеку пришлось повторить его множество раз все так же тщетно.На следующий день я уже ждала не столько солнечного луча, сколько вчерашнего незнакомца. У боли свои таинственные священные пристрастия. Я страдаю сама, и, увидев нескончаемые страдания молодого человека, назвала его про себя братом.Я рассказала Адели о своей внезапной и такой понятной симпатии. Мы вместе с ней подошли в шесть часов к окну, заметили несчастного молодого человека, он медленно шел по бульвару, все так же опираясь на руку старика.Поравнявшись с главным корпусом тюрьмы, он остановился и стал переводить взгляд с одного окна на другое. Одно было открытым, и на лице его отразилось сострадание. С усилием он повернулся к старику и снова словно бы хотел ему что-то высказать жестами и взглядом.На этот раз старик понял его бессловесную просьбу. Продолжая крепко держать своего хозяина, старый слуга дважды приподнял над его головой шляпу, а тот подняв голову к нашим окнам, словно бы говорил: «Я обращаю свой привет несчастью, я посылаю свой привет несчастной узнице».Спасибо тебе, несчастный больной. Душой и сердцем я принимаю твое приветствие, и от сердца и души тебе его возвращаю.И вчера, и сегодня погода была плохая. Мы не повидали нашего друга, но долго о нем говорили. От какой болезни он страдает? Сколько лет она мучает его?.. И все-таки он на свободе… Он свободен!Одна деталь привлекла внимание моей кузины. Старик был одет в синюю форму, какую носят пансионеры инвалидного дома… Трогательное братство в преддверии могилы. У одного не хватает на хлеб, у другого недостает силы жить, но они крепко взялись за руки и медленно, молчаливо бредут по дороге к Небесному дому. Сначала мы подумали, что бедный больной – жертва разорения… Но, нет, взгляд его слишком горделив. И не стал бы он носить траур по горсти золота. Нет! Несчастье, отнимающее у человека молодость, приходит сверху. В чертах благородного незнакомца сквозило что-то величественное, мало-помалу тускнеющее, виднелась жизнь души, уже уходящая… Адель осведомилась о незнакомце у монахинь из монастыря Винсен-де-Поль, они очень быстро узнают обо всех несчастных, поскольку опекают их.Адель все узнала. Наш незнакомец оказался поляком-беженцем. Привет тебе, мученик, поклон тебе!Юный изгнанник жил когда-то в Варшаве, в старинном замке своих отцов… Он был богат, любил бедных, был предан родине и Господу, дорожил друзьями детства, которых звал братьями, дорожил старыми слугами, называя себя их сыном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87