ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
правда, я не успел сразу же отразить удар (вот откуда у меня шрам, что вы видите… я хочу сказать, ты видишь), я ответил ударом сабли, и от него мой противник отправился вслед за своими приятелями… За это меня произвели в старшие сержанты.
– Все это правда? – спросил Бонапарт.
– О гражданин генерал! Если это требуется подтвердить, – произнес Фаро, подходя к Бонапарту и поднимая к виску перевязанную руку, – я готов засвидетельствовать, что сержант сказал чистую правду и скорее преуменьшил, чем преувеличил свои заслуги. Он прославился в Рейнской армии.
– Хорошо, – промолвил Бонапарт, по-отечески глядя на двух солдат, один из которых восхвалял другого, хотя только что они дрались на саблях. – Рад с тобой познакомиться, гражданин Фалу. Я надеюсь, что ты будешь служить в Итальянской армии не хуже, чем в Рейнской. Но как же случилось, что два таких удальца сделались врагами?
– Мы, гражданин генерал? – удивился Фалу. – Мы не враги.
– Почему же, черт побери, вы дрались, раз вы не враги?
– А! – сказал Фаро с характерным для него движением шеи, – мы дрались просто так.
– А если бы я сказал, что хочу знать, почему вы дрались?
Фаро посмотрел на Фалу, как бы спрашивая у него разрешения.
– Если уж гражданин генерал хочет знать, – ответил тот, – я не вижу причин скрывать это от него.
– Ну ладно, мы дрались… Мы дрались… из-за того, что он назвал меня «господином».
– А ты хочешь, чтобы тебя называли…
– …гражданином, черт побери! – воскликнул Фаро. – Это звание нам обходится достаточно дорого, и поэтому мы им дорожим. Я же не аристократ, как эти господа из Рейнской армии.
– Ты слышишь, гражданин генерал, – вскричал Фалу, топнув ногой от возмущения и схватившись за эфес своей сабли, – он зовет нас аристократами!
– Он не прав, и ты тоже не прав, назвав его «господином», – отвечал главнокомандующий. – Все мы дети одной семьи, сыновья одной и той же матери, граждане одной и той же родины. Мы сражаемся за Республику, и не пристало таким храбрецам, как вы, отрекаться от нее в тот момент, когда все короли ее признали. В какой дивизии ты служишь? – спросил он у сержанта Фалу.
– В дивизии Бернадота, – отвечал Фалу.
– Бернадота? – переспросил Бонапарт. – Бернадот, тот самый волонтер, который был в восемьдесят девятом году еще старшим сержантом, храбрец, произведенный Клебером в бригадные генералы на поле битвы, ставший дивизионным генералом после побед при Флёрюсе и Юлихе, человек, который заставил Маастрихт сдаться и взял
Альтдорф – этот Бернадот поощряет в своей армии аристократов! Я считал его якобинцем. А ты, Фаро, в каком корпусе служишь?
– В корпусе гражданина генерала Ожеро. Уж его-то никто не обвинит в том, что он аристократ! Он, как и вы, то есть, как и ты, гражданин генерал, требует, чтобы к нему обращались на «ты». Так что, когда те, что прибыли из армии Самбры и Мёзы, стали величать нас «господами», мы договорились: «За каждого „господина“ – удар саблей. Решено? Решено». С тех пор, должно быть, уже в двенадцатый раз, мы, дивизия Ожеро, сражаемся с дивизией Бернадота. Сегодня я расхлебываю кашу. Завтра на моем месте будет один из тех, кто любит обращение «господин».
– Завтра не будет никого, – повелительно сказал Бонапарт. – Я не хочу дуэлей в армии. Я уже сказал это и повторяю еще раз.
– И все же… – пробормотал Фаро.
– Хорошо, я поговорю об этом с Бернадотом. А пока потрудитесь неукоснительно блюсти республиканские традиции, называть друг друга гражданами и обращаться друг к другу на «ты», будь перед вами воины армии Самбры и Мёзы или солдаты Итальянской армии. Вы оба отправитесь на сутки на гауптвахту в назидание другим. А теперь, пожмите друг другу руки и ступайте рука об руку как добрые друзья.
Соперники приблизились друг к другу и обменялись чистосердечным и крепким рукопожатием; затем Фаро перебросил свой мундир через левое плечо и взял Фалу под руку. Секунданты последовали их примеру, и все шестеро вернулись в стены города через Восточные ворота и спокойно направились к казарме.
Генерал Бонапарт посмотрел им вслед и с улыбкой прошептал:
– Храбрецы! С такими солдатами, как вы, Цезарь перешел Рубикон, но еще не время поступать как Цезарь.
– Мюрат! – громко позвал он.
Молодой темноволосый усатый человек лет двадцати четырех, с живыми, умными глазами, пришпорил коня и в мгновение ока оказался возле главнокомандующего.
– Мюрат, – сказал тот, – ты немедленно отправишься в Виченцу, где находится Ожеро, и доставишь его ко мне во дворец Сербелони. Скажи ему, что первый этаж дворца свободен и он может там расположиться.
– Черт побери! – пробормотали те, кто видел эту сцену, но не слышал слов Бонапарта. – Генерал Бонапарт как будто не в духе.
XIV. О ТОМ, ЧТО БЫЛО ПРИЧИНОЙ ПЛОХОГО НАСТРОЕНИЯ ГРАЖДАНИНА ГЕНЕРАЛА БОНАПАРТА
Бонапарт вернулся во дворец Сербелони.
Действительно, он был в плохом настроении.
Уже в самом начале его карьеры, на заре великой славы, клевета упорно преследовала его, стараясь отнять у него небывалые победы, которые можно было сравнить разве только с победами Александра, Ганнибала или Цезаря. Ходили слухи, что планы сражений составлял для него Карно и что его так называемый военный гений досконально следовал всем предписаниям, полученным от Директории. Что касается управления войсками, в котором он якобы ничего не смыслил, говорили, что все делал за него начальник штаба Бертье.
Он видел, что в Париже разгорается борьба с приверженцами королевской власти, сосредоточенными ныне в клубе Клиши, подобно тому, как двумя годами раньше они были сосредоточены в секции Лепелетье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274
– Все это правда? – спросил Бонапарт.
– О гражданин генерал! Если это требуется подтвердить, – произнес Фаро, подходя к Бонапарту и поднимая к виску перевязанную руку, – я готов засвидетельствовать, что сержант сказал чистую правду и скорее преуменьшил, чем преувеличил свои заслуги. Он прославился в Рейнской армии.
– Хорошо, – промолвил Бонапарт, по-отечески глядя на двух солдат, один из которых восхвалял другого, хотя только что они дрались на саблях. – Рад с тобой познакомиться, гражданин Фалу. Я надеюсь, что ты будешь служить в Итальянской армии не хуже, чем в Рейнской. Но как же случилось, что два таких удальца сделались врагами?
– Мы, гражданин генерал? – удивился Фалу. – Мы не враги.
– Почему же, черт побери, вы дрались, раз вы не враги?
– А! – сказал Фаро с характерным для него движением шеи, – мы дрались просто так.
– А если бы я сказал, что хочу знать, почему вы дрались?
Фаро посмотрел на Фалу, как бы спрашивая у него разрешения.
– Если уж гражданин генерал хочет знать, – ответил тот, – я не вижу причин скрывать это от него.
– Ну ладно, мы дрались… Мы дрались… из-за того, что он назвал меня «господином».
– А ты хочешь, чтобы тебя называли…
– …гражданином, черт побери! – воскликнул Фаро. – Это звание нам обходится достаточно дорого, и поэтому мы им дорожим. Я же не аристократ, как эти господа из Рейнской армии.
– Ты слышишь, гражданин генерал, – вскричал Фалу, топнув ногой от возмущения и схватившись за эфес своей сабли, – он зовет нас аристократами!
– Он не прав, и ты тоже не прав, назвав его «господином», – отвечал главнокомандующий. – Все мы дети одной семьи, сыновья одной и той же матери, граждане одной и той же родины. Мы сражаемся за Республику, и не пристало таким храбрецам, как вы, отрекаться от нее в тот момент, когда все короли ее признали. В какой дивизии ты служишь? – спросил он у сержанта Фалу.
– В дивизии Бернадота, – отвечал Фалу.
– Бернадота? – переспросил Бонапарт. – Бернадот, тот самый волонтер, который был в восемьдесят девятом году еще старшим сержантом, храбрец, произведенный Клебером в бригадные генералы на поле битвы, ставший дивизионным генералом после побед при Флёрюсе и Юлихе, человек, который заставил Маастрихт сдаться и взял
Альтдорф – этот Бернадот поощряет в своей армии аристократов! Я считал его якобинцем. А ты, Фаро, в каком корпусе служишь?
– В корпусе гражданина генерала Ожеро. Уж его-то никто не обвинит в том, что он аристократ! Он, как и вы, то есть, как и ты, гражданин генерал, требует, чтобы к нему обращались на «ты». Так что, когда те, что прибыли из армии Самбры и Мёзы, стали величать нас «господами», мы договорились: «За каждого „господина“ – удар саблей. Решено? Решено». С тех пор, должно быть, уже в двенадцатый раз, мы, дивизия Ожеро, сражаемся с дивизией Бернадота. Сегодня я расхлебываю кашу. Завтра на моем месте будет один из тех, кто любит обращение «господин».
– Завтра не будет никого, – повелительно сказал Бонапарт. – Я не хочу дуэлей в армии. Я уже сказал это и повторяю еще раз.
– И все же… – пробормотал Фаро.
– Хорошо, я поговорю об этом с Бернадотом. А пока потрудитесь неукоснительно блюсти республиканские традиции, называть друг друга гражданами и обращаться друг к другу на «ты», будь перед вами воины армии Самбры и Мёзы или солдаты Итальянской армии. Вы оба отправитесь на сутки на гауптвахту в назидание другим. А теперь, пожмите друг другу руки и ступайте рука об руку как добрые друзья.
Соперники приблизились друг к другу и обменялись чистосердечным и крепким рукопожатием; затем Фаро перебросил свой мундир через левое плечо и взял Фалу под руку. Секунданты последовали их примеру, и все шестеро вернулись в стены города через Восточные ворота и спокойно направились к казарме.
Генерал Бонапарт посмотрел им вслед и с улыбкой прошептал:
– Храбрецы! С такими солдатами, как вы, Цезарь перешел Рубикон, но еще не время поступать как Цезарь.
– Мюрат! – громко позвал он.
Молодой темноволосый усатый человек лет двадцати четырех, с живыми, умными глазами, пришпорил коня и в мгновение ока оказался возле главнокомандующего.
– Мюрат, – сказал тот, – ты немедленно отправишься в Виченцу, где находится Ожеро, и доставишь его ко мне во дворец Сербелони. Скажи ему, что первый этаж дворца свободен и он может там расположиться.
– Черт побери! – пробормотали те, кто видел эту сцену, но не слышал слов Бонапарта. – Генерал Бонапарт как будто не в духе.
XIV. О ТОМ, ЧТО БЫЛО ПРИЧИНОЙ ПЛОХОГО НАСТРОЕНИЯ ГРАЖДАНИНА ГЕНЕРАЛА БОНАПАРТА
Бонапарт вернулся во дворец Сербелони.
Действительно, он был в плохом настроении.
Уже в самом начале его карьеры, на заре великой славы, клевета упорно преследовала его, стараясь отнять у него небывалые победы, которые можно было сравнить разве только с победами Александра, Ганнибала или Цезаря. Ходили слухи, что планы сражений составлял для него Карно и что его так называемый военный гений досконально следовал всем предписаниям, полученным от Директории. Что касается управления войсками, в котором он якобы ничего не смыслил, говорили, что все делал за него начальник штаба Бертье.
Он видел, что в Париже разгорается борьба с приверженцами королевской власти, сосредоточенными ныне в клубе Клиши, подобно тому, как двумя годами раньше они были сосредоточены в секции Лепелетье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274