– Кстати, капитан Каверлэ, я надеюсь, что к пленнику отнесутся с тем почтением, что приличествует его положению, а главное, его горю.
Энрике хотел было ответить, но дон Педро заговорил раньше:
– Да, сеньор коннетабль, не беспокойтесь, мы отнеслись к пленнику со всем уважением, которого требует обычай.
– Вы отнеслись? – спросил Бертран, изобразив на лице изумление, которое составило бы честь самому искусному комедианту. – Как это, вы отнеслись? Почему вы так говорите, ваша светлость, объясните, пожалуйста.
– Нуда, мессир коннетабль, я повторяю, что мы отнеслись как положено, – с улыбкой ответил дон Педро.
Бертран посмотрел на Каверлэ, который, опустив стальное забрало, был невозмутимо спокоен.
– Я не понимаю, – сказал Дюгеклен.
– Дорогой коннетабль, – начал Энрике, с трудом поднявшись, так как он был избит и помят солдатами; в схватке куча воинов в доспехах едва не задушила его своими железными ручищами. – Дорогой коннетабль, убийца дона Фадрике прав, теперь он наш господин, а мы из-за предательства оказались в плену.
– Что?! – спросил Бертран, обернувшись и бросив такой злобный взгляд, что многие побледнели.
– Вы говорите из-за предательства, так кто же предатель?
– Сеньор коннетабль, – ответил Каверлэ, выступая вперед, – по-моему, слово «предательство» здесь не годится, вернее было бы говорить о преданности.
– Преданности! – вскричал коннетабль, который удивлялся все больше.
– Конечно, о преданности, – продолжал Каверлэ, – ведь мы все-таки англичане – не так ли? – следовательно, подданные принца Уэльского!
– Ладно! Но что же все это значит? – спросил Бертран, расправляя свои могучие плечи, чтобы поглубже вздохнуть, и опуская на рукоять своего длинного меча мощную железную длань. – Кто вам говорит, дорогой мой Каверлэ, что вы не подданный принца Уэльского?
– Тогда, сеньор, вы согласитесь – ибо лучше вас никто не знает законов дисциплины, – что я вынужден подчиниться приказу моего государя.
– Вот этот приказ, – сказал дон Педро, протягивая Бертрану пергамент.
– Я читать не научен, – грубо ответил коннетабль. Дон Педро забрал назад пергамент, а Каверлэ, сколь бы храбр он ни был, вздрогнул.
– Ну что ж! – продолжал Дюгеклен. – Кажется, теперь я понял. Король дон Педро был взят в плен капитаном Каверлэ. Он показал охранную грамоту принца Уэльского, и капитан сразу же вернул дону Педро свободу.
– Именно так! – воскликнул Каверлэ, который какое-то время питал надежду, что благодаря своей безукоризненной честности Дюгеклен одобрит все его действия.
– Пока все идет как по маслу, – сказал коннетабль. Каверлэ облегченно вздохнул.
– Но кое-что мне пока неясно, – продолжал Бертран.
– Что же именно? – высокомерно спросил дон Педро. – Только отвечайте поскорее, мессир Бертран, а то все эти допросы становятся утомительны.
– Сейчас скажу, – ответил коннетабль, оставаясь угрожающе-невозмутимым. – Но зачем капитану Каверлэ, освобождая дона Педро, нужно брать в плен дона Энрике?
Услышав эти слова и увидев вызывающую позу, в которую встал Бертран Дюгеклен, произнося их, Мотриль посчитал, что пришло время призвать на помощь дону Педро подкрепление из мавров и англичан.
Бертран глазом не моргнул и, казалось, даже не заметил этого маневра. Только, если такое вообще возможно, его голос стал еще спокойнее и бесстрастнее.
– Я жду ответа, – сказал он. Ответ дал дон Педро.
– Удивляюсь, – сказал он; – французские рыцари столь невежественны, что не могут понять: одним махом заполучить друга и избавиться от врага – двойная выгода.
– Вы тоже так думаете, метр Каверлэ? – спросил Бертран, устремив на капитана взгляд, сама безмятежность которого была не только залогом силы, но и таила угрозу.
– Ничего не поделаешь, мессир, – ответил капитан. – Я вынужден подчиняться.
– Ну что ж! – сказал Бертран. – А я, в отличие от вас, вынужден командовать. Поэтому приказываю вам, – надеюсь, вы меня понимаете? – приказываю освободить его светлость графа дона Энрике де Трастамаре, которого я вижу здесь под охраной ваших солдат, а поскольку я учтивее вас, то не буду требовать, чтобы вы арестовали дона Педро, хотя вправе это сделать: ведь мои деньги лежат у вас в кармане, и вы мой вассал, раз я плачу вам.
Каверлэ рванулся вперед, но дон Педро жестом остановил его.
– Молчите, капитан, – сказал он. – Здесь только один господин, и это – я. Поэтому вы будете исполнять мой приказ, и немедленно. Бастард дон Энрике, мессир Бертран и вы, граф де Молеон, я объявляю вас моими пленниками.
После этих страшных слов в палатке воцарилась гробовая тишина. По знаку дона Педро из строя вышли полдюжины солдат, чтобы взять под стражу Дюгеклена так же, как раньше они взяли под стражу дона Энрике; но славный коннетабль ударом кулака – под этим кулаком прогибались латы – сбил с ног первого, кто приблизился к нему, и, крикнув своим зычным голосом: «За Богоматерь Гекленскую!», обнажил меч. Клич этот эхо разнесло по всей равнине.
В этот миг палатка являла собой зрелище страшного хаоса. Аженор, которого стерегли плохо, одним рывком отбросил охранявших его солдат и присоединился к Бертрану. Энрике перегрыз зубами последнюю веревку, которой были связаны его руки.
Мотриль, дон Педро и мавры выстроились угрожающим клином.
Аисса просунула голову между шторами носилок и, позабыв обо всем на свете, кроме своего возлюбленного, кричала: «Держитесь, мой повелитель! Смелее!»
А Каверлэ ушел, уведя с собой англичан и стремясь как можно дольше сохранять нейтралитет; правда, опасаясь быть застигнутым врасплох, он приказал протрубить сигнал седлать коней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202