Если это так, то сегодня он поймет, что заблуждался, решила девушка, возвращая пустой бокал проходившему мимо лакею. Набравшись смелости, Джилли подошла к Рейфу.
– Можно тебя пригласить? – спросила она. Рейф поставил бокал с портвейном на каминную полку и постарался придать лицу сдержанное выражение. Что за удивительное существо эта девушка? Только что ему хотелось задушить пианиста, который так нагло обращался с Джилли; теперь же он полон счастья из-за того, что эта удивительная красавица с сияющими голубыми глазами пригласила его на танец.
Они присоединились к танцующим. Рейф обнял тонкую талию Джилли и закружил ее в вальсе. Какой нежной показалась ему рука, которую он сжимал, гладкой, как шелк платья. Кожа Джилли будет точно такой же, он был уверен в этом, чем-то средним между шелком и атласом. Однако все это совершенство предназначалось не для него.
– Мы должны увидеться немного позже, – сказал Рейф, стараясь оставаться спокойным, – нам необходимо поговорить кое о чем.
Джилли так и подмывало признаться, что ей тоже необходимо поговорить с ним.
– Когда и где?
– В библиотеке, через полчаса.
– Хорошо, – тихо ответила девушка, мечтательно улыбнувшись.
Все произошло так внезапно! Скоро она, наконец, сможет признаться ему в своих чувствах. Рейф, вероятно, хочет извиниться за свое поведение при их первой встрече в этом доме, и особенно, за стычку на конюшне. Может быть, она простит его еще до того, как признается в любви. Заставит несколько минут помучиться, оставляя в неведении, а потом объявит о прощении. Ничто на свете не имеет такого значения, как их любовь друг к другу. К молодым людям подошел мистер Джексон Смит и пригласил Джилли на следующий тур вальса.
Рейф галантно передал девушку старику и молча смотрел, как они закружились в танце, держась друг от друга на почтительном расстоянии.
Решив, что пробыл в музыкальной зале достаточно времени, Рейф вышел через стеклянные двери, чтобы покурить и подышать свежим воздухом. Достав из серебряного портсигара тонкую сигару, молодой человек раскурил ее и глубоко затянулся, шагая от наполненного смехом и музыкой дома в кромешную тьму. Взошла полная луна, и стало гораздо светлее. Наконец, Рейф остановился и посмотрел на часы. Было уже почти одиннадцать.
Джилли, должно быть, устала, подумал Рейф, и все же выглядела свежей, как покрытый капельками росы оранжерейный цветок. Такие цветы не росли в Техасе, где все растения были крепкими и закаленными.
В этом-то и заключалась истина. Джилли – изнеженная роза, он – полевой василек.
Рейф исполнил свою роль, надев маску светской учтивости, но оставался самозванцем, лишь притворявшимся частью этого общества. Никогда ему не стать «джентльменом» в английском смысле этого слова. А если вскроется правда о его происхождении, эти самые люди будут говорить о нем не иначе, как об ублюдке, грязной дворняжке. Вряд ли такой человек годится в мужья дочери графа, чья родословная ведется от норманнских завоевателей.
Что-что, а это Рейф прекрасно понимал.
Набежавшая на луну туча на время закрыла ее. Полчаса почти истекли.
* * *
Танцуя с соседкой по столу, Джейсон Кинсфорд продолжал с интересом посматривать на Джорджину. Как только танец закончился, он тут же оставил партнершу и направился туда, где, непринужденно болтая, стояли Джорджи, Тони, Наташа и Марина. Не став даже приглашать девушку, Кинсфорд взял ее за руку, довольно бесцеремонно заявив:
– Вы просто должны подарить мне этот танец. – Он увлек Джорджи в сторону танцующих. Тони направился было вслед, но Наташа удержала его.
– Не могу видеть этого человека рядом с Джорджи, – сказал юноша, пытаясь вырваться из цепких рук любовницы.
– Он не сделает ей ничего плохого в присутствии стольких людей. Это всего лишь танец, мой милый.
Тони задумался.
– Наверное, ты права, – наконец, согласился он.
– В таком случае, давай убежим отсюда, я хочу тебя прямо сейчас.
Бросив быстрый взгляд в сторону кузины, молодой человек решил, что Наташа и в самом деле права. В этой зале Кинсфорд не мог причинить девушке никакого зла. Больше всего Тони сейчас хотелось того же, что и его любовнице. Неуемная страсть заставила его отбросить всякие предосторожности.
– Знаю, что выгляжу невоспитанным, но ничего не могу с собой поделать, – лебезил Кинсфорд.
Джорджи танцевала, не поднимая глаз на партнера, и думала только о том, как бы поскорее вырваться из его объятий. Слишком уж крепко сжимал он ее руку и талию. Девушке казалось, что она задыхается.
– Я хотел бы увидеться с вами позже, – горячо зашептал ей на ухо стареющий ловелас.
– Нет, – резко отказала Джорджи.
– Но вы должны, – умолял он, стараясь придать голосу как можно большую искренность. – Мне хотелось бы извиниться перед вами за грубое поведение.
– Считайте себя прощенным, – непреклонно ответила Джорджи, осматриваясь в поисках Тони. Она увидела, что кузен уходит, увлекая за собой Наташу.
Девушку выручила Марина. Заметив растерянность в глазах Джорджи, хозяйка, извинившись, резко оборвала разговор и поспешила на помощь.
– Кинсфорд, мне так хочется потанцевать с вами, – сказала леди Алленвуд, как только стихли звуки музыки и, взяв Джейсона за руку, освободила Джорджи из его объятий. – Вы не будете возражать, моя дорогая? – спросила Марина. Девушка облегченно улыбнулась.
– О, нет, – ответила она, – конечно же, нет. Я слишком устала, чтобы продолжать танцевать. И, если вы не возражаете, я хотела бы пожелать вам спокойной ночи и отправиться к себе. – С этими словами Джорджи повернулась и направилась к Джилли, стоявшей в одиночестве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80