– Фреди, ты уверена, что мне стоит это делать? – спросила она.– Конечно, уверена. Одно дело блондинка, и совсем другое – крашеная блондинка.– Не похоже, чтобы это сделало из меня блондинку, – сказала она, рассматривая цвет.Эжени взяла стакан с лимонадом из рук Никки.– Не волнуйтесь, – сказала она. – Я знаю, что делаю.Никки смотрела на свое отражение глазами загнанного оленя. Как мне показалось, единственное, что я могла для нее сделать, это отвлечь от происходящего. Кроме того, мне действительно хотелось кое-что разузнать.– Итак, ты рассказывала мне про художника.– Что?– Про Сойера Джексона.– Ах, да. – Мы встретились глазами в зеркале. – Так он тебе понравился?Опытная рука Эжени дрогнула. В любом салоне красоты сплетни – те же деньги, и новость о том, что Фреди Уайер интересуется посторонним мужчиной, принесла бы Эжени неплохие дивиденды.Я внесла ясность.– Он очень талантлив. И несмотря на то, что он предпочитает мужчин... – Эжени вздохнула и вернулась к работе. – Я уверена, что выставка его работ будет пользоваться огромным успехом. Но я фактически ничего о нем не знаю.– Ну, он просто душка, – сказала Никки, не сводя глаз со своего отражения в зеркале. – А его искусство прямо божественно. В его мизинце больше таланта, чем у любого известного мне художника. Но он очень разборчив в том, кому показывать свои работы. Меня не удивило, что он тебе отказал.– Разве я тебе не говорила, что он в конце концов согласился?Никки подняла глаза, чтобы увидеть меня в зеркале:– Да ты что!– Да, вот так.Никки покачала головой, что, должно быть, выражало изумление, и парикмахерша выразила неудовольствие.– Это же здорово! – воскликнула Никки.– Так что еще ты о нем знаешь? Меня это интересует в рекламных целях, конечно.– Ну, его семья переехала в Уиллоу-Крик, когда я ходила в пятый класс. Он учился на первом курсе.– Он так давно тут живет? – Как получилось, что я ничего не слышала о нем раньше? – Где он жил?– Там же, где и сейчас.А, старше меня, жил в южном Уиллоу-Крике. Все понятно.Никки восхищенно улыбнулась:– Уже тогда все знали, что он не такой, как все. Он был большой и мускулистый, и не боялся лезть в драку.Я была сбита с толку:– Разве этого нельзя сказать почти о каждом парне из южного Уиллоу-Крика?– Может быть, но Сойер жил искусством. Никто из парней в нашем районе не интересовался ничем таким – по крайней мере, никто бы в этом не признался. А Сойер все время рисовал, говорил о разных художниках. Я помню, моя мать и все остальные сплетничали о нем и о его претензиях на понимание искусства. Кроме того, его родители были старыми, как бабушка и дедушка. Думаю, они что-то преподавали в университете. Они были очень умные, прямо как Сойер. Он рано закончил школу и уехал из города, а вернулся только в прошлом году. Ты должна была видеть его дом. Просто развалина. Он сделал ремонт, и все время пытается что-то улучшить.– И кто теперь его друзья?– Я не знаю.– А как насчет бойфренда?– Понятия не имею, Фреди. Спроси у него самого.Как будто я буду совать нос в чужие дела. Во всяком случае, не в открытую.Я ничуть не продвинулась в своем расследовании, но тут все попытки пришлось приостановить, потому что Эжени повела Никки смывать краску. Ужас моей протеже рос прямо пропорционально тому, как менялась ее прическа. Вернувшись и посмотрев на себя в зеркало, Никки чуть не упала в обморок.– Господи Боже мой! – Это прозвучало довольно мрачно. – Мои волосы – и каштановые!– Да нет же, глупенькая, это не так.Это действительно было не так. Высохнув, волосы будут соответствовать эталону Лиги избранных. Темный блонд, который смягчит ее внешность.– Теперь пусть Эжени тебя подстрижет.Больше я не услышала ни слова ни о Сойере, ни о чем-либо еще. Никки вжималась в кресло все глубже и глубже, пока Эжени подстригала нижние слои ее прически «лесенкой». Наконец Эжени взялась за фен для укладки.Это была вторая причина, по которой я хранила молчание об Эжени, также известной как Юлесс. «Салон Франсуазы» был единственным местом в Уиллоу-Крике, где для укладки использовали фен. Во всех остальных салонах красоты волосы сначала заливали лаком, а потом сушили. Пока не открылся «Салон Франсуазы», мне приходилось ездить в Сан-Антонио, чтобы мне нормально уложили волосы.Наконец прическа Никки была готова, и когда она встала со стула, я увидела, что мои надежды оправдались. За каких-то два с половиной часа из вульгарной и неопрятной она приобрела изысканный и утонченный вид.– Никки! Ты выглядишь потрясающе!Она посмотрела на меня так, будто я была не в своем уме, и я отчаялась когда-либо достучаться до ее понимания.Мы отправились обратно во дворец Граутов, и могу сказать, что вся поездка прошла на редкость тихо. Полагаю, Никки была в шоке от всей этой сдержанной изысканности и не знала, что сказать.Говард распахнул парадную дверь, когда мы подъехали к дому, ему явно не терпелось увидеть результат. Кинув: «Я перезвоню», он отключил мобильник.Никки чуть не залезла под сиденье.– Давай. Покажи Говарду, какая ты теперь красавица!Нижняя губа Никки подрагивала, но она, как храбрый маленький утенок, вылезла из машины. Я успела обойти машину со своей стороны как раз тогда, когда Говард хорошенько рассмотрел жену.Надо отдать ему должное: он не произнес вслух того, что было написано у него на лице. Он внимательно посмотрел на нее, переварил увиденное, затем кивнул головой:– Что ж, пышечка, если так надо, значит, так надо.Мужчины бывают такими невеждами.Никки разрыдалась и кинулась в дом, чуть не спотыкаясь на своих чудесных каблучках в один дюйм.– Да уж, – сказала я сотый раз за день. – Пойду-ка я домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105