Лейси чувствовала, как в ней нарастает напряжение. Она испытывала одновременно злость и печаль, причем эмоции были такими сильными, что она не вытерпела и включила в офисе радиоприемник, чтобы заглушить звук телевизора. Но звуки из бара все равно доносились в офис, и по реву посетителей Лейси догадалась, что показали выход на поле «Лоун старз», среди которых, как она была уверена, находился и Бобби.
Лейси села за стол и закрыла глаза, мысленно представив себе Бобби. Ее так и подмывало включить телевизор, чтобы только снова увидеть его лицо, его улыбку. Это было сродни наркотику, ей все время хотелось еще хотя бы немного побыть с ним. А поэтому лучше уехать.
На Лейси навалились печаль и страх, ей даже стало трудно дышать. Вскочив со стула, она бросилась вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Лейси влетела в свою квартиру, сорвала с себя одежду и встала под душ. От горячей воды сразу же запотели стеклянные стены. Лейси устала от боли, устала от тревог. Ей хотелось смыть с себя все это. Обжигающие струи воды помогли ей расслабиться.
Облокотившись на прохладный кафель задней стенки и уткнувшись лбом в сложенные на стене руки, Лейси наслаждалась струящимся по телу потоком.
Неожиданно она почувствовала, как в нее начало медленно вливаться ощущение поразительной легкости, чувство покоя, происхождение которого она не могла понять. Что-то изменилось буквально в течение нескольких секунд, хотя она и не могла бы сказать, что именно. Но печаль ее вдруг исчезла. Лейси наморщила лоб, пытаясь сообразить, что происходит.
Обернувшись, она увидела нечеткий контур человека за запотевшим стеклом. Лейси быстро протерла стекло, и у нее замерло сердце.
– Бобби?
Он стоял там и смотрел на нее. Он не сказал ни слова, только снял одежду и открыл стеклянную дверь. Лейси почувствовала огромную радость, тут же сменившуюся растерянностью и смущением.
– Что ты здесь делаешь?
Она ничего не понимала. Ее мозг пытался переварить увиденное. Бобби стоял перед ней, в то время как она была твердо уверена, что он находится в Далласе и его сейчас показывают по телевизору.
Он стоял рядом, обнаженный, с широкой мускулистой грудью, покрытой редкими волосами.
– Ты мне нужна, – хрипло заявил Бобби.
В этих словах прозвучали и проклятие, и мольба. Лейси услышала и то и другое и ощутила трепет в натянутых нервах, когда он вошел в кабинку, закрыв за собой дверь, шагнул под водные струи и страстно обнял ее.
– От тебя бросает в жар, – уткнувшись ей в шею, пробормотал Бобби. Он гладил ее тело и прижимал к себе. – Ты разжигаешь меня и выворачиваешь наизнанку. Растравливаешь меня так, что я больше ни о чем не могу думать.
Он поднял ее, прижав спиной к кафелю, и Лейси обхватила ногами его талию. Она крепко прижалась к нему и целовала его в волосы, в глаза.
– Я не могу ждать, – простонал Бобби, направляя в нее свое орудие. Он осторожно вошел в ее скользкое, мокрое лоно и резким толчком проник далеко вглубь.
Бобби стоял неподвижно, и все его мышцы были напряжены до предела. Отдышавшись, он отвел бедра назад, почти выйдя из Лейси, а потом мощным толчком вонзился в нее еще глубже, всего один раз, и его тело содрогнулось от быстро наступившего извержения.
– Лейси, – прошептал он ей в шею.
Лейси старалась изо всех сил удержать его в себе подольше.
– Я здесь.
Она крепко обнимала Бобби, пока не почувствовала, как он расслабился. И только тогда ласково погладила его по голове.
– Почему ты вернулся, Бобби?
Он оторвал голову от ее плеча, и Лейси увидела, что отчаяние покинуло его и на лице появилась одна из его знаменитых кривых усмешек. Она почувствовала, как он напрягся внутри ее.
– Я здесь, чтобы заниматься с тобой любовью, – беспечно ответил Бобби. И уже без улыбки добавил: – И чтобы выяснить, примет ли меня назад единственный в мире человек, который делает меня цельной натурой.
Его зрачки расширились настолько, что глаза стали казаться черными, а синева радужной оболочки почти исчезла.
– Я люблю тебя, Лейси. С того первого дня, когда увидел тебя в офисе, в том чопорном свитере, такую острую на язык. Когда я с тобой, я понимаю, что такое настоящая любовь. Она наполняет мое сердце, мою душу, давая мне то, чего никогда не давал футбол. – Бобби припал к ее губам долгим, страстным поцелуем, вдыхая, всасывая ее в себя. – Меня пугала эта любовь. Я боялся поддаться ей. – Он закрыл глаза, будто не хотел больше говорить об этом. Но оказалось, что еще одна мысль не давала ему покоя. – У меня дурная привычка терять тех, кого я люблю.
Лейси коснулась его лица.
– Тогда уж лучше оставить меня, чем потерять.
Бобби содрогнулся, отгоняя от себя тяжелые мысли. И когда он снова задвигался внутри ее, Лейси с готовностью включилась в его ритм. Он двигался внутри Лейси, вознося ее все выше, к самому пику, пока она не задрожала от наступившей разрядки. Только тогда он несколькими мощными толчками довел и себя до пика и, выкрикнув ее имя, разрядился внутри ее.
Лейси ощущала слабость в ногах, вялость в мышцах. Бобби выключил воду и поставил Лейси на банный коврик. Любовно обтер ее полотенцем, накинул его Лейси на плечи и стал расчесывать ее мокрые волосы щеткой.
Потом они сидели на коврике. Она съежилась у него на коленях, а он расчесывал ее длинные волосы.
– Значит ли это, что ты больше не поедешь в Даллас? – поколебавшись, все же решилась спросить Лейси, повернувшись к Бобби ровно настолько, чтобы видеть выражение его лица.
– Да. Тренер подготовил список игр с моим участием. Все вопросы мы с ним обсудили. Доктор команды остался доволен состоянием моего колена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98