Затаенная боль, которую он не мог видеть.
— Элли… — проговорил Дрейк, не обращая внимания на Чарлза.
Она повернула голову. Крохотный проблеск доверия, появившийся в ее глазах буквально минуту назад, уступил место неприкрытому раздражению.
— Я думаю, вам давно пора идти, — отрывисто сказала она Николасу.
— Что-то случилось? — вопросительно приподнял брови Чарлз.
Элли и Николас не обратили на его вопрос никакого внимания. Они лишь смотрели друг на друга. Наконец Николас отвел глаза.
— Да нет, ничего не случилось. Я действительно собирался уходить. Мисс Синклер… — добавил он, сухо кивнув Элли. — Мистер Монро… Всего наилучшего.
Дрейк вышел из кухни, и почти сразу же громко хлопнула входная дверь.
— Что здесь было нужно Дрейку? — спросил Чарлз, явно ошарашенный встречей.
Элли резко повернулась к нему и увидела, что он в равной мере заинтригован и озабочен.
— Да ничего, Чарлз.
— Как это — ничего? Как может такой человек, как Николас Дрейк, прийти без какой-либо причины? — Он нетерпеливо дернул плечом: — За ним тянется слава записного сердцееда. Надеюсь, ты не…
Элли пронзила его уничтожающим взглядом:
— Что ты сказал? Я не… что? Падала к его ногам? Млела у него в объятиях? Купилась на его пользующиеся дурной славой любовные чары?
— Ну, понимаешь… Я просто…
— Успокойся, пожалуйста, я ненавижу Николаса Дрейка. И мне меньше всего грозит опасность пополнить бесконечный ряд его побед на любовном фронте!
Конечно, она знала, что не совсем искренна. В какой-то момент, на какую-то секунду, ей безумно захотелось, чтобы Николас остался, продолжал разговаривать и шутить, чтобы он… Чем бы все закончилось, не заявись сюда Чарлз?
— Тогда что он здесь делал?
— Он хочет купить мой дом, — мрачно ответила Элли.
— Вот оно что! Значит, Дрейк собирается здесь строиться. Как это я сразу не сообразил! И сколько он тебе предлагал? — Чарлз на секунду задумался и решительно закончил: — Как твой будущий муж, я займусь этим делом.
— Чарлз, — сказала Элли таким тоном, каким разговаривают с маленьким ребенком, — я же говорила тебе, что никогда не выйду замуж — ни за тебя, ни за кого-нибудь другого.
— Да это полная бессмыслица! Элли, тебе просто необходимо завести семью. Поверь, это в твоих же интересах. Я могу стать для тебя самой надежной защитой, — многозначительно добавил он. — Я смогу защитить тебя от таких, как Николас Дрейк и ему подобных. Так сколько он тебе предложил?
— Мне кажется, Чарлз, что тебе пора идти.
— Я только пытаюсь помочь! Ты же не отличить хорошей сделки от плохой. Надеюсь, ты не подписывала никаких бумаг?
— Нет, Чарлз, не подписывала. И не собираюсь.
— Умница, хотя за тобой все равно нужен глаз да глаз. Я расскажу про сделку отцу. Возможно, придется привлечь его адвоката. Само по себе это место стоит не так уж и дорого, но Дрейк хочет здесь строиться, так что скупиться он не будет.
— Это место, Чарлз, не продается, — резко оборвала его Элли.
— Отлично! Стой на своем. И мы выжмем из Дрейка не одну тысячу.
— Чарлз, ты не понял. Я вообще не собираюсь продавать свой дом. Никому и никогда.
— Тогда это просто нелепо! У Дрейка, поверь, грандиозные планы. И за это место ты могла бы получить с него приличную сумму, намного больше реальной цены.
— Дело не в деньгах, а в том, что для меня это первый и единственный собственный дом. Я этот дом люблю.
«И не могу его продать еще и по другим причинам, о которых никогда тебе не скажу», — подумала она про себя.
— Так купи себе дом в другом месте.
— Ты, как и я, прекрасно знаешь, что такого дома в Манхэттене мне не купить.
— Тогда ты могла бы жить в пансионе и пустить деньги в оборот, — улыбнулся Чарлз, — чтобы потом свить уютное гнездышко, куда мы переберемся после нашей свадьбы. Все деньги будут твои, и я разрешу тебе их тратить, как сочтешь нужным.
— Да не хочу я жить ни в каком пансионе! — Элли начала терять терпение. — И я не нуждаюсь ни в каком уютном гнездышке!
— Но…
— Нет, Чарлз. — Она вздохнула, сожалея о своей несдержанности. — Никаких «но». Я ничего не продаю. А теперь будет лучше, если ты уйдешь.
— Элли, нам бы надо все это обсудить. Я же вижу, насколько ты расстроена.
«Расстроена? Да, конечно, расстроена! Все-то ты знаешь!» — чуть не выкрикнула она в лицо Чарлзу. Вдруг ей вспомнились красные чулки, которые последнее время она стала носить едва ли не каждый день. Сейчас Элли была готова с удовольствием швырнуть их в мусорное ведро. Откуда она взяла, что это тряпье принесет ей удачу? Господи, да в последние дни, куда ни кинь, одно лишь невезение!
— Чарлз, пожалуйста, уходи.
Обиженно засопев, Монро повернулся и с сердитым видом вышел из комнаты.
Элли захотелось броситься за ним вслед и хоть как-то успокоить. Она знала, что вела себя непростительно грубо, дошла даже до оскорблений, но в душе была рада, что он ушел. Весьма нехарактерно для слишком чувствительной женщины.
Слова Николаса вновь зазвучали у нее в ушах. Она что, действительно слишком чувствительна? И может ли вообще женщина быть слишком чувствительной? Ни с того ни с сего ей захотелось сбросить с себя тесную и неудобную одежду добропорядочной матроны и надеть свободное, легкое платье-рубашку. Она представила, каким приятным будет прикосновение мягкой ткани к коже, как будто чьи-то пальцы ласково гладят плечи. Никогда еще Элли так не хотелось быть свободной от всякой ответственности, от необходимости беспрестанно хитрить и обманывать. И ей вдруг пришло в голову, что сильнее всего она устала быть чувствительной.
Глава 4
Прошло несколько недель, и мощенные гранитными плитами и булыжником улицы Нью-Йорка подернуло дрожащее марево горячего лета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98