— Гм, — только и сумел вымолвить Рейли, когда его зубы наконец перестали выбивать дробь и он обрел дар речи, а к этому времени тело уже было обернуто горячими тряпками с головы до ног.
Женщина, судя по всему, хозяйка заведения, снизошла только до одного взгляда на Рейли. Потом она рявкнула на девушку:
— Ну, Мейв, что ты стоишь столбом? Помоги джентльмену избавиться от мокрой одежды и дай ему одеяло накрыться.
Рейли с тревогой посмотрел на весьма решительную молодую леди, направлявшуюся к нему. Он сделал неуверенный шаг назад и, подняв руки, воскликнул:
— Нет, нет! Не надо. Я в порядке! Мне хорошо! Правда! Но, думаю, мне кое-что следует сказать вам, мадам. Этот человек, который лежит вот здесь…
Но Рейли, приезжавший прежде в Шотландию только поохотиться и в то время почти не имевший никаких контактов с местным населением, был плохо подготовлен к обороне целеустремленной гэльской девушки. В мгновение ока Мейв схватила и принялась срывать с него одежду с такой прытью, что ему пришло в голову: девушка эта имеет незаурядный опыт в деле… разоблачения упирающихся завсегдатаев… а уж что касалось цели этого действа, то о ней оставалось только гадать.
Девушка загнала его в угол в буквальном смысле слова и стащила с него сначала жилет и рубашку, как прежде плащ и куртку, а потом решительно взялась за застежки штанов…
— Этого, — сказал Рейли, хватая девушку за запястья, потому что ее пальчики работали очень скоро и ловко, — я думаю, этого будет вполне достаточно.
Мейв не мигая смотрела на него, и выражение ее лица не сулило ему ничего хорошего. Во всяком случае, оно было отнюдь не таким, как он ожидал. Лицо вовсе не показалось ему смущенным. Скорее оно было игривым.
— Она сказала, чтобы я сняла с вас мокрую одежду, — напомнила ему девица.
— Да, — согласился Рейли. — Но, видите ли, мне хотелось бы остаться в штанах, если не возражаете.
— Не думаю, что вам следует оставаться в них, — сказала Мейв. — Вы сляжете с ангиной, если не снимете их.
— Или с ревматизмом, — подала голос другая особа женского пола.
Только тогда Рейли заметил юную Нэнси, девушку, которую хозяйка посылала за горячей водой, чтобы обмыть лодочника. Она вернулась и смотрела на них обоих с величайшим вниманием.
— Правильно, — охотно согласилась Мейв, — или с ревматизмом.
Взгляд Мейв прошелся по его обнаженной груди:
— Зачем это такому красивому молодому человеку, как вы?
Рейли, окончательно убедившийся, что попал в сумасшедший дом, взял Мейв за запястья и поставил на ноги. Потом он оторвал ее цепкие пальцы от застежки своих штанов, пытаясь при этом сохранить остатки собственного достоинства.
— Я все-таки рискну, — сказал он, решительно отстраняя Мейв.
Теперь, одетый только в пару мокрых штанов и такие же промокшие сапоги, Рейли заметил, что его страх опозориться перед всей деревней был напрасным. За исключением Мейв и Нэнси, никто не обращал на него ни малейшего внимания. Завсегдатаи «Истерзанного зайца», похоже, были заняты только содержимым своих кружек с элем, а вовсе не полуголым мужчиной в углу, и кружки эти имели для них гораздо большую притягательность, чем совершенно голый мужчина, лежавший на столе в центре комнаты.
Все, кроме хозяйки таверны, были заняты собой. Она же не переставая взывала к усопшему паромщику:
— Очнись! Очнись же, Стабен.
Рейли, тронутый упорным нежеланием женщины признать очевидное, мягко сказал ей:
— Мадам, как мне ни прискорбно сообщать вам это, но Стабен умер.
Женщина замерла, держа в руках горячие мокрые тряпки, от которых поднимался пар, и чуть не уронила их на нижнюю часть тела паромщика, которую собиралась обернуть ими.
— Умер? — эхом отозвалась она.
Это слово, по-видимому, оказало разительное действие на присутствующих, потому что внезапно все головы повернулись к Рейли.
— М-м… да.
Теперь, когда наконец ему удалось привлечь к себе общее внимание, Рейли остро осознал свою почти полную наготу. Обещанное одеяло все еще не появлялось.
Тем не менее он должен был выполнить свою обязанность и решил это сделать.
— Да, мадам, — продолжал он, — умер. С того момента, как я вытащил его из воды, у него нет пульса и он не дышит. Боюсь, ваши усилия, какими бы героическими они ни были, бесполезны.
Рейли заметил, что посетители «Истерзанного зайца» внезапно проявили интерес к человеку, лежащему на досках, когда выяснилось, что он не подаст признаков жизни. Некоторые из них даже вытягивали шеи, чтобы лучше его разглядеть.
Мертвый паромщик оказался для них значительно интереснее, чем живой.
— Умер? — Женщина посмотрела на мертвенно-бледное лицо. — Стабен? Но он прежде никогда не умирал.
Рейли поднял бровь.
— Да, — сказал он, гадая, все ли здесь были с придурью и, если так, что мог предпринять он, будучи единственным врачом. — Но на этот раз, к несчастью, его купание в холодной воде оказалось роковым. Мне очень неприятно быть вестником столь печальных событий. Я сделал все возможное, чтобы спасти его, но вода была слишком холодной, а ведь он был почтенного возраста.
Рейли подумал, что разумным было бы не упоминать о состоянии глубокого опьянения, в котором пребывал усопший.
В конце концов среди посетителей таверны были и леди.
— На этот раз испытание оказалось для него непосильным, — сказал Рейли. — А теперь, если вас это не очень затруднит, я хотел бы знать, не пошлете ли вы кого-нибудь к парому за моими вещами. Я хотел бы переодеться.
Его речь была прервана громким стуком хлопнувшей двери, и в таверне появилась высокая фигура, закутанная в тяжелый темный плащ, полы которого трепал ветер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101