Она никак не ожидала от Брейдена такого проворства, и когда он вдруг наклонился к ней, отгородив от остального мира своими широкими плечами и что было сил вцепившись в подлокотники кресла, Кэролайн испуганно пискнула, как мышь, угодившая в ловушку.
— Признавайтесь! — рявкнул он. — Признавайтесь, с кем вы видели ее в ту ночь, не то я, черт побери…
Кэролайн вздрогнула, а потом, вздохнув, сказала себе, что Брейден Грэнвилл испугал ее не на шутку и она физически ощущает исходившие от него волны душной ярости. Но при этом она подумала и о том, что вся окружающая ее обстановка и элегантный утренний туалет с модным галстуком заработаны теми самыми огромными ручищами, что держат ее сейчас в ловушке в этом кресле.
— Ради всего святого, мистер Грэнвилл, — проговорила она, отметив с тайной гордостью, что ее голос совсем не дрожит, — вы напрасно надеетесь, что жестокость поможет вам добиться своего.
Он стремительно отшатнулся от ее кресла.
— Простите меня, леди Кэролайн, — процедил он своим раскатистым басом, повернувшись к ней спиной и сунув руки в карманы брюк.
Кэролайн была рада хоть на краткий миг избавиться от его горящего, пронизывающего взгляда. Это дало ей возможность с облегчением перевести дух. Почему-то в присутствии Брейдена Грэнвилла у нее постоянно возникали трудности даже с таким простым делом, как нормальное дыхание.
— Я не сержусь на вас, мистер Грэнвилл. — Она от всей души радовалась, что голос не выдает испытываемого ею облегчения по поводу того, что буря наконец-то миновала. — Я сама виновата. Мне не следовало отзываться о вашей невесте в таком… провокационном тоне.
Он снова развернулся к ней всем телом, только на сей раз вместо гнева на лице его читалось раскаяние. Кэролайн очень удивилась — неужели такому типу, как Брейден Грэнвилл, вообще знакомо это чувство?
— Вина целиком лежит на мне, — произнес он с сожалением, — а не на вас.
— Вы имеете полное право сердиться на меня, — возразила она. — Ведь вы любите свою невесту, точно так же, как я люблю своего жениха. И я не сомневаюсь, что вам должно быть больно и обидно слышать о ее неверности…
Он перебил ее на удивление сухим тоном — особенно если учесть недавнюю вспышку эмоций:
— Кстати, о вашем женихе. Насколько я могу судить, он вряд ли поставлен в известность о том, что вы собирались явиться ко мне со столь интересным… предложением?
— Конечно, нет! — всполошилась Кэролайн.
Он кивнул:
— Так я и знал. И это позволяет мне сделать вывод, что вы так отчаянно пытаетесь приобрести некий опыт именно ради того, чтобы пустить его в ход, когда будете с ним?
— Ну разумеется! — удивленно посмотрела на него Кэролайн. — А с кем же еще?
— Вот именно — с кем? — задумчиво процедил Брейден. — И все же я полагаю, леди Кэролайн, что он не очень-то будет рад, когда узнает о вашем визите ко мне.
— Да откуда же он может узнать? — изумилась Кэролайн. — Я вовсе не собиралась ему об этом рассказывать! И я надеюсь, что вы, сэр, проявите достаточно скромности…
— Ага, — отозвался Брейден Грэнвилл. — Но что вы скажете ему, когда он вполне резонно поинтересуется, где вы успели набраться определенного рода знаний и опыта?
— Все очень просто. — Кэролайн небрежно пожала плечами. — Я скажу, что выучила это по книге.
— По книге, — эхом отозвался Брейден Грэнвилл, не скрывая, что подобный ответ его совсем не устраивает.
— Ну да, по книге! Я уверена, что такие книги где-то есть. Правда, мне самой они не попадали в руки, но Томми говорил, что видел одну такую, когда учился в Оксфорде…
— Ваш брат, — веско проговорил Брейден Грэнвилл, вынув руки из карманов и меряя кабинет широкими шагами, — вообще слишком много болтает. Но я хотел сказать не об этом. Я имел в виду совсем другое. Как по-вашему, что подумает ваш жених, когда вы сообщите ему, что собираетесь выступить свидетельницей в мою пользу в суде, который затеет леди Жаклин Селдон в ответ на расторжение помолвки?
Она нервно закусила губу. Конечно, она сама много раз задавала себе этот вопрос, но так и не нашла на него ответа. Потому что Херст, конечно же, не обрадуется. Да, совсем не обрадуется. И мысль о том, что его жена — а если учесть медлительность лондонских судов, то можно не сомневаться, что к тому времени они успеют пожениться, — принимает участие в столь скандальном мероприятии, наверняка надолго лишит его душевного покоя. Ну и прекрасно! Ведь должен же он испытывать хотя бы малейшую вину?
Но тот факт, что ей придется свидетельствовать против его любовницы… признаться, в некотором роде это будет даже интересно!
Все это она говорила сама себе. Но Брейдену Грэнвиллу Кэролайн сказала совсем другое:
— Мистер Грэнвилл, я должна признаться, что в моих глазах вы не оправдываете ни свою репутацию донжуана, ни славу бизнесмена. Я пришла сюда с конкретным деловым предложением. Будьте добры, предоставьте мне самой подумать о том, как мне придется объяснять своему жениху то… что я считаю своим долгом перед обществом. Мой поступок может считаться просто актом милосердия. — Она изо всех сил старалась держаться непринужденно и уверенно. Не дай Бог, Брейден Грэнвилл почувствует терзавшие ее тревогу и страх.
Брейден, судя по всему, даже не слышал ее пылкой речи — он о чем-то упорно размышлял. Кэролайн не выдержала затянувшегося молчания и неуверенно произнесла:
— Итак, отвечайте, мистер Грэнвилл: вы согласны мне помочь или нет? В обмен на мою помощь?
Брейден опять ей не ответил. Он подошел к одному из высоких окон, у противоположной стены своего кабинета, и замер там, любуясь открывшимся видом. Кэролайн сделала то же самое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121