Алиса засмеялась:
— Отец Ансельм говорил мне, что Рим был богатой империей. Зачем римлянам было приезжать сюда и строить дороги?
Раймон пожал плечами:
— В Палестине тоже есть такие дороги. И города-крепости, в которых жили римляне во времена Христа. Я думаю, Монбэзон прав.
— Палестина — это так далеко!
Раймон лег на поросшую мхом землю и посмотрел в небо.
— Вероятно, когда-нибудь вам захочется увидеть дальние страны. Побывав в Виндзоре и в Лондоне, вы пожелаете посетить новые незнакомые места. — Он покрутил в пальцах подол ее мантильи. — Может быть, в один прекрасный день вы отправитесь за море, в Нормандию.
Алиса погладила его по руке.
— Я знаю, что нам придется отплыть в Нормандию, если королева Элеанора на нас рассердится. Я готова к этому, Раймон.
— А если королева отнесется к нам благосклонно и мы сможем свободно выбирать себе маршрут, вы поедете со мной в Базен, в дом моего отца?
Алиса повернула его лицо, чтобы он посмотрел ей в глаза.
— С вами я поеду хоть на край земли, — пообещала она. — Вы только предложите.
В ту ночь они спали прямо на болоте, в палатке из грубой шерсти, которая закрывала лунный свет, но не заглушала лисьего тявканья и далекого волчьего воя. Алиса лежала рядом с Раймоном, положив голову ему на плечо. Обсудив с женой разные мелкие темы (гнедая вьючная лошадь потеряла подкову, в следующем поселке им надо будет купить круг сыра), он повернулся на бок и начал ласково стягивать платье с ее плеч. Но тут через двойной полог палатки донесся тонкий голосок Уота.
— Он боится ночных звуков, — прошептала Алиса.
— С ним Эрик и остальные, они не дадут его в обиду.
— Он в первый раз ночует под открытым небом. Раймон поцеловал ее в плечо.
— Ничего, привыкнет.
— Он никому не даст заснуть — не только часовым, но и остальным воинам.
Раймон перевернулся на спину.
— Вы не успокоитесь до тех пор, пока мы не возьмем его к себе, — пробормотал он.
Она погладила его по щеке.
— Если мы слышим мальчика, значит, он и ваши солдаты слышат нас, верно?
— А как вы думаете, зачем я взял с собой эту палатку?
— Все мужчины получают удовольствие так же шумно, как вы?
Он прижал ее ладонь к губам, потом опустил себе на грудь.
— Я буду тихо, жена. Очень тихо.
— Как в ту ночь, когда в Кернстоу гостили храмовники? Он пожал плечами:
— Конечно. Алис вздохнула:
— Как вы думаете, почему Мольон и компания уехали от нас, не дождавшись утра? Мне кажется, они не смогли заснуть, всю ночь слушая ваши громкие стоны.
Раймон сел и нежно поцеловал ее в плечо.
— Я прекрасно помню ту ночь. — Он засмеялся. — Я вел себя очень тихо, стараясь соблюдать ваши правила игры.
— Милорд, вы вели себя так же тихо, как бык, застрявший в дверях сарая.
Нежные пальцы прошлись по ее губам.
— Моя жена — жестокая женщина. Позади них послышался шорох.
Раймон обернулся и поднял полог палатки.
— Тебе нельзя здесь спать, — сказал он.
— Эрик прогнал меня от костра. Говорит, что я слишком уж ворочаюсь.
— Тогда перейди на другую сторону.
— Волки едят маленьких мальчиков.
— Они едят только тех мальчиков, которые крутятся под ногами у своих господ, мешая им отдыхать.
Раймон услышал за спиной шуршание простыни, накрывшей мягкое изящное тело. И приглушенный смех.
Он вздохнул и втянул в палатку походную постель Уота.
— Но чтобы ни звука! Стоит тебе только пикнуть, и я тут же выставлю тебя из палатки, будешь и дальше донимать часовых.
— Я буду тихо, лорд Раймон. — Уот захихикал в подушку. — Очень тихо.
Раймон закрыл полог и опять опустился на постель. Лежавшая рядом Алиса сотрясалась в беззвучном смехе. Он закинул руку за голову.
— Скоро, миледи, мы с вами будем ночевать в отдельной спальне.
Она повернулась на бок и уютно пристроила голову у него на плече.
— Где же мы ее найдем? Вы сказали, что большинство землевладельцев спят в зале вместе со слугами, и лишь немногие…
— Поверьте мне, жена: если на всем пути отсюда до Виндзора есть хотя бы одна отдельная спальня, она будет нашей.
Уот, свернувшийся калачиком у них в ногах, икнул и погрузился в сладкий сон.
К полудню они выехали на самую высокую часть болота — туда, где над продуваемой ветрами равниной вздымался грубый гранитный утес. К югу от скал, в мелкой чашеобразной низине с плодородной землей, храмовники выстроили свой поселок. Посреди домов стояла единственная крепость — такая же серая, как утес, но с искусно сложенными гладкими стенами, где крючьям штурмовых лестниц было не за что зацепиться.
Вокруг замка аккуратными рядами располагались жилые дома храмовников — длинные и низкие строения из неотесанного камня, поросшие мхом и лишайником.
Раймон показал на низкую гряду холмов над крепостью.
— Мы поставим палатку вон там, — сказал он, — в черте их сторожевых постов.
Алиса подняла голову к каменистым вершинам и вновь посмотрела на опрятные дома храмовников.
— Разве у них нет помещения для путников, где мы могли бы остановиться? — И озорно улыбнулась. — Или отдельной спальни для нас?
— Здесь нет. В таком маленьком поселке храмовники не содержат помещений для дам и их рыцарей. Чтобы провести вас туда, мне пришлось бы обрядить вас в мужскую одежду и рискнуть прослыть любителем юношей.
Алиса засмеялась:
— Тогда поберегите свою репутацию и проведите еще одну ночь в тишине, Раймон. — Улыбка сошла с ее лица. — По правде сказать, я бы не хотела провести ночь под их крышей, милорд. Это поселок Мольона?
Раймон кивнул:
— Должно быть. Мы разобьем лагерь на холме и спустимся вниз, чтобы поговорить с их наставником и поужинать. В палатку вернемся дотемна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107