Уота они взяли с собой. Мальчик сидел в седле вместе с леди Алисой до тех пор, пока они не выбрались на широкую дорогу за Данхеветом. По пути им встретилась группа торговцев шерстью, ехавших на восток, а около полудня мимо проскакали три всадника. После дневного привала Раймон уложил Уота на широкие корзины первой вьючной лошади, где тот и заснул.
Раймон смотрел на дорогу и жалел, что не может взять их всех — Алису, Хьюго, Эмму, своих рыцарей, оставшихся в Кернстоу, и маленький отряд, ехавший сейчас с ним, — и отправиться прямиком на юг. Там, в приморской деревне Секома, их ждала хорошо оснащенная продовольствием рыбацкая лодка, которую Эрик и Ален тайно купили на базенское золото по указанию Ренульфа де Базена — на случай, если Раймону понадобится срочно покинуть Англию.
В сотый раз за день Раймон напоминал себе о том, что в Корнуолле за ним следят люди королевы Элеаноры. Если три храмовника, которые гостили в Кернстоу, догадались, что Раймон с женой собираются тайно бежать из страны, их схватят по высочайшему предписанию и доставят в Виндзор в цепях. Нет, не стоит прежде времени гневить королеву Элеанору. Сначала надо попробовать поладить с ней честно. Это куда безопаснее.
Когда наступила ночь, они легли спать за воротами Данхевета, в старом бревенчатом доме, на соломенных тюфяках, которые им предложили хозяин и его молчаливая жена. Алиса и Уот спали в самом дальнем от двери углу, Раймон и его воины — неподалеку от них. В центре комнаты, в длинной яме, горел огонь. Дым от углей поднимался к широкому отверстию в балочном потолке. Когда в полночь пошел дождь, брызги стали залетать в дымоход и тушить пламя. Подсвеченные луной колонны пара с шипением уходили кверху.
Два солдата бодрствовали в самые темные часы ночи и легли лишь тогда, когда их сменили Эрик и Ален.
Алиса спала урывками, часто просыпаясь и щупая обернутую тряпкой шкатулку, которая лежала в ее шерстяной подушке. Раймон отдал драгоценности на хранение жене. Она должна была каждое утро прятать подушку с тайной начинкой в свою седельную сумку, а по вечерам класть ее себе под голову, где бы они ни останавливались на ночлег — на постоялом дворе аббатства или в городской гостинице.
Утром перед отъездом она заспорила, уверяя Раймона, что надежнее будет спрятать шкатулку в его седельной сумке. Он подсадил жену на лошадь и завязал ее сумку.
— Держите ее у себя, Алиса. Если мы повстречаемся с разбойниками или с уполномоченными принца Иоанна… — он улыбнулся шире, — или и с теми и с другими в одном лице, то мои воины прежде всего будут защищать вашу жизнь. Таков мой приказ.
Уот выбежал из крепости, неотразимый в своей новой красной рубахе.
— Вы уезжаете без меня? Раймон поманил его пальцем.
— Иди сюда, парень, и проверь подпругу у этой кобылы. Если ты поедешь с нами, тебе придется каждое утро проверять седло госпожи перед тем, как она сядет на лошадь. Да смотри не объедайся в дороге, а то растолстеешь, и бедные лошади не довезут нас до Виндзора, обессилев от тяжести.
Маленький Уот небрежно затянул подпругу и помчался обратно на кухню — искать Виду. Раймон оседлал Шайтана и подъехал к Алисе.
— И помните, — тихо проговорил он, — если на дороге мы столкнемся с врагами и вам надо будет бросить лошадь, забудьте про эту проклятую шкатулку и спасайтесь сами. — Он нахмурился, увидев, как Уот, пошатываясь, тащит по двору корзину свежеиспеченных пряников, которую дала ему Вида. — И спасайте этого маленького постреленка.
— Спасибо, что разрешили ему поехать с нами, — сказала Алиса.
— С вами будет одно знакомое лицо.
— И еще одно, очень любимое, — добавила она. Раймон расплылся в улыбке и продолжал улыбаться, даже когда Уот высыпал пряники во вьючный короб, в котором лежал лучший плащ его господина.
Уот заворочался во сне. Алиса натянула шерстяное одеяло ему на плечи и подняла голову, ища глазами мужа. Раймон лежал, растянувшись на соломенном тюфяке рядом с Уотом, загораживая Алису и мальчика от остальных спящих. В лунном свете, струившемся в дымоход, было видно, что он лежит лицом к приставной лестнице, которой пользовались хозяин и его жена для того, чтобы подняться сюда, на чердак. Рядом с ним поблескивал верный меч.
Проснувшись на рассвете, маленькая группа почувствовала запах овсяной каши и хлеба. Быстро позавтракав, путники переправились на конях через реку ниже замка. К тому времени, когда солнце окончательно взошло, они уже ехали на восток, к большому болоту, уходившему за горизонт. Это была не знакомая Алисе серая пустошь, землю которой можно издали спутать с облаками, а просторная холмистая равнина с каменистыми утесами и булыжными пирамидами — древними дорожными указателями. Проезжая по этой земле, поросшей низким кустарником, Алиса разглядывала камни и утесы, попадавшиеся ей на пути, и старалась не думать о безграничности окружающего простора.
В полдень они остановились отдохнуть и поели сыра, уже зачерствевшего во вьючных корзинах. Страх, с которым Алиса глядела на далекий горизонт, постепенно сменялся любопытством.
Раймон сидел рядом с ней и смотрел на маленького Уота, который носился взад-вперед по широкой и ровной каменистой дороге.
— Следующие два дня наше путешествие будет легким, — сказал он. — Такая хорошая дорога проложена через все болото к самому поселку храмовников.
— Это они ее построили? Он покачал головой:
— Рыцари говорят, что эта дорога существовала еще до того, как они здесь появились, — ровная и сухая на много миль. Такие дороги я видел в Дувре, они связывают побережье с Лондоном. Мой двоюродный брат Монбэзон полагает, что их построили рабы древнеримских воинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107