Раймон положил факел на землю, убрал в ножны меч и начал кинжалом срезать ветки, которые остановили ее. Она судорожно дернулась и замерла в испуге.
Увидев кинжал, она приложила пальцы к горлу, как будто боялась, что муж ее сейчас зарежет. Раймон заметил это движение и со стыдом вспомнил убийственный гнев, который владел им во время поисков. Гнев прошел, но цель осталась. Он должен это сделать — чтобы спасти свою честь. У Алисы чести не было.
Он взял жену за руку и вытянул ее из кустов.
— Я убью его, — сказал Фортебрас, — сегодня же. Она удивленно взглянула на него.
— Но он уже мертв.
— Он будет мертв.
— Он мертв…
Казалось, она сама верила в свои слова. В знойной Палестине, после жестоких боев, он видел мужчин-воинов в таком же состоянии. Разум его жены витал где-то далеко, осталась одна ходячая оболочка, которая почти ничего не соображала. Он заговорил нарочито медленным, ровным тоном:
— Алиса, я отвезу тебя в Шильштон, к священнику. К отцу Грегори. Ты останешься там до тех пор, пока не выяснится, беременна ты или нет.
Она вновь зарыдала.
— Если ты не беременна, тебя отправят…
Она что-то крикнула хриплым голосом, но он не разобрал слов..
— Если ты не беременна, я отправлю тебя в…
— Нет! Делайте что хотите, но пусть все кончится там, в аббатстве.
Неужели она думает, что после этой ночи между ними может быть что-то еще?
— Миледи, все уже кончено.
— Прошу вас, милорд, сделайте это в аббатстве! Только не суд. Только не виселица…
У Раймона зашевелились волосы на затылке. Да она безумна! Его нечестная жена лишилась рассудка.
— Пожалуйста! Воспользуйтесь вашим мечом. Пожалуйста… только не виселица.
Он почувствовал новый всплеск черной ярости.
— Вы вымаливаете благородную смерть для своего любовника? Успокойтесь, мадам. Я не буду тратить время и ждать, когда этого негодяя вздернут на виселице. Он умрет от моего меча. У вас на глазах, мадам.
Она закрыла лицо исцарапанными руками и медленно покачала головой.
— Нет, — прошептала она, — не говорите больше ни слова! — Ее голос поднялся до хриплого крика. — Я ничего не понимаю! Он мертв. Он мертв. Он…
Она сумасшедшая.
Или почему-то думает, что ее любовник умер.
А может, он и впрямь мертв, и не страх за жизнь любовника, а какая-то давняя трагедия стала причиной помешательства Алисы и выгнала ее на эти опасные болота?
У Раймона остался еще один вопрос. Он должен был его задать.
— Кто мертв, Алиса?
— Де Рансон, — проговорила она, медленно опуская руки.
— Он пропал без вести, Алиса. Она покачала головой:
— Он там, в амбаре. Раймон видел, что она дрожит.
— Де Рансон погиб. И никто не знает, где его могила.
— Он там. Я положила его туда. И я хотела… — Она подняла глаза и посмотрела на него без всякого выражения. — Он в амбаре. Я найду его там. Я должна это сделать сегодня ночью, пока во дворе никого нет.
К горлу Раймона подкатил комок.
Безумие принимает самые разные формы, но никогда, даже на полях сражений в Палестине, он не встречал людей, настолько одержимых своими умершими возлюбленными. Она готова разрыть его могилу и…
Неужели эта испуганная женщина — его жена? Неужели она безумна? На какую же колею свернул ее больной рассудок? Он сглотнул горький ком в горле и задал последний жуткий вопрос.
— Алиса, — прошептал он, — расскажи мне, что ты должна сделать сегодня ночью?
И она ему все рассказала.
Раймон срезал ветки с кустарника у пруда и обложил ими шипящий факел. Пока он ходил за водой, Алиса молча сидела у дымного костерка. Он протянул ей воду в своем перевернутом шлеме, а когда она напилась, смочил низ ее широкого рукава и протер ей лицо.
— Откуда де Рансон узнал, что ты прячешь в Морстоне королевские сокровища?
— Он этого не знал. Ему было известно лишь то, что моя мать и Уильям поднимали каминную плиту и…
— По порядку, Алиса. Давай все по порядку. Она помолчала.
— Услышав, что королева вышла из заточения, Уильям и мама в тот же день подняли каминную плиту и достали шкатулку. На другое утро они поехали к королеве Элеаноре, но не застали ее в Виндзоре: она отправилась искать невесту для Ричарда, а потом к нему на Сицилию. Мои родители привезли драгоценности королевы обратно и снова убрали их в тайник. Мы сделали это незаметно, но все равно пошли разговоры.
— И де Рансон догадался о шкатулке?
— Не сразу. Через несколько месяцев в Кернстоу пришло письмо от королевы.
— В Морстон, ты хочешь сказать?
— Нет, в Кернстоу. Она вспомнила про нас и прислала письмо из Аквитании, в котором освобождала Морстон от уплаты второго «крестового» налога. Де Рансон мог не платить морстонскую долю подати. Тут он понял, что моя мама оказала королеве Элеаноре какую-то услугу, и вспомнил слухи про каминную плиту.
— Он потребовал у Уильяма объяснений?
— К тому времени Уильям умер от лихорадки. А вслед за ним умерла и мама.
— И де Рансон пришел к тебе?
— Я сказала ему, что ничего не знаю, что Уильям и мама не сдвигали каминную плиту, но де Рансон мне не поверил. Он разозлился…
Раймон ждал, что она скажет дальше. Но Алиса молчала.
— Де Рансон — это тот самый человек, Алиса? Он тебя изнасиловал?
— Да, это тот самый. Но он меня не насиловал.
— Он был твоим любовником?
— Он был… моим женихом. Мы должны были пожениться. У него было право мной овладеть. У него было право…
Раймон придвинулся ближе и сжал ее руку.
— Как он умер?
Она напряглась, как будто собралась убежать, потом сделала долгий вдох и взглянула ему в глаза.
— Я убила его. И закопала. Это случилось ночью в праздник Иванова дня, когда во дворе никого не было.
— В амбаре? -Да.
Это было похоже на правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107