— И конечно же, вы попытаетесь проделать это снова, милорд, с еще большим шумом. И… с еще более яркими факелами.
На мгновение Раймон застыл. Когда он повернулся и увидел ее пылающее лицо, улыбка его стала шире. Удивление перешло в осторожную радость. В его взгляде появилось обещание.
И это обещание было приятно Алисе. Ей хотелось, чтобы он к ней прикоснулся. О Господи, она хотела этого высокого златовласого мужчину, который был ее мужем!
До праздничного вечера оставалось три дня — и три ночи. Наверное, это все, что у них было.
Через три дня жители Кернстоу разожгут праздничный костер. Значит, три ночи Алиса может спать в объятиях этого мужчины и притворяться счастливой, безмятежной молодой женой, которая не собирается бросить своего мужа — возможно, навсегда, — когда взовьется к небу высокий летний костер.
Он подошел к Алисе, нежно погладил ее по щеке и прошептал на ухо:
— Хорошо сказано, миледи. Но сегодня вечером нам будет светить только огонь камина в спальне. А что до шума — то это, пожалуй, я смогу устроить.
Алиса вспыхнула еще жарче, глядя в глаза мужа.
— Сегодня, — продолжал он, — мы начнем в темноте. Но когда-нибудь, миледи, когда вы будете знать мое тело так же хорошо, как свое собственное, я принесу вам столько факелов, сколько вы пожелаете, и тогда вы увидите, какими долгими и страстными могут быть наши любовные игры.
Щеки Алисы обожгло жаром тысячи огней, а по телу разлилось мучительное томление. Если этот мужчина захочет устроить их первое занятие любовью здесь, на речном берегу, при ярком свете дня, она охотно, как распутница, ляжет с ним в высокую нежно-зеленую траву. Она уже ощущала ногами мягкие, шелковистые стебли.
Раймон взглянул наверх, на каменную кладку крепостной стены, по которой ходили несколько мужчин.
— И зачем только я велел этим людям сегодня ремонтировать укрепления? — с сожалением проговорил он и уронил руки. — Боюсь, Алиса, что, дотронувшись до тебя, я овладею тобой прямо здесь, не сходя с места. А эти люди замажут свои бороды известковым раствором в каменную кладку, пока будут на нас пялиться. — Он протяжно вздохнул. — И все же…
— Милорд, — перебила его Алиса, — лошади уже спустились к водопою.
Ее муж виновато улыбнулся и тоже пошел к реке.
К Кернстоу подъезжали пять вьючных лошадей с пустыми мешками и два конных воина. Один всадник двигался какими-то странными зигзагами, держа перед собой живой рыжеволосый тюк, который извивался на седельных луках.
Алиса прикрыла рукой глаза от лучей низкого солнца.
— Вы видите? Это Уот. Наверное, он уговорил их взять его с собой. Да, конечно, Уот! Другого похожего мальчика не найти. Раймон, можно он останется здесь? Я уверена, что он будет в чем-то полезен.
Раймон вывел лошадей на вершину травянистого берега и встал рядом с женой.
— Полезен? Вы так считаете?
— Пожалуйста, милорд… Раймон пожал плечами:
— Я тоже подумал, что он будет нам полезен, поэтому и послал за ним сегодня утром, когда вы отказались перевезти сюда вашу служанку Эмму. Надеюсь, я вам угодил? Или скажете, что Уоту тоже нужно остаться в Морстоне и закончить стрижку овец вместе с вашей труженицей Эммой? Уот будет ловить овечек, а Эмма — замораживать их своим странным взглядом, чтобы стояли смирно.
Алиса представила себе Эмму в загоне для овец и расхохоталась, да так, что из зажмуренных глаз покатились слезы. Она невольно тронула улыбающиеся губы Раймона и тут же притихла, ощутив кончиками пальцев их гладкую горячую кожу.
Раймон улыбнулся шире, поймал дрожащую руку жены и опять приложил ее к своим губам.
Поле огласилось далеким воплем радости, долетевшим со стороны вьючного каравана. Раймон отпустил ее руку.
— Ну, вот и он. Сейчас убедится в том, что вас не сожрали болотные чудовища, и, в свою очередь, заверит вас, что Хьюго еще не съел последнюю морстонскую овцу. Вы довольны?
— О да, милорд. Уот! Уот…
— Он не слышит вас отсюда.
А Алиса не слышала слов мужа. Кое-как взобравшись на кобылу Неверса, она пустила ее в сторону приближающейся компании.
Стоя у основания земляных укреплений, Раймон смотрел, как его жена скачет на ленивой лошади по дороге к болотам. Ее темные косы выпали из тяжелого пучка и теперь подпрыгивали на стройных плечах. Он не слышал, что она сказала, подъехав к последнему всаднику и мальчику, но ее счастливый вид и долетавшие издалека звуки оправдали его ожидания.
Алиса посадила ребенка перед собой в седло и повернула обратно — туда, где их ждал Раймон. Ей удалось ехать ровно, несмотря на то что мальчик всю дорогу пытался пристроить свой узелок с вещами между ушами лошади.
— Вот, получите вашего нового помощника, лорд Фортебрас, — объявила Алиса.
— Для помощника он чересчур вертлявый. Шайтан примет его за червяка, который выполз из яблока, ипроглотит в один миг.
— Ваш конь меня не съест. Так сказала леди Алиса.
— Да? Ну, значит, так и есть.
— А я умею говорить на вашем языке, лорд Фортебрас, — не хуже любого франкского мальчика из Кернстоу. Мы с леди Алисой, — сказал малыш, с важным видом приподняв подбородок, — каждый день практиковались во французском.
— Верно, — отозвался Раймон, — здесь нет ни одного франкского ребенка, который говорил бы лучше, чем ты.
— Значит, я буду вашим помощником, — обрадовано заключил Уот.
Раймон послал за Уотом, чтобы избавить жену от одиночества. Прошлым вечером он видел подавленное лицо Алисы, когда кухарки и воины смеялись и перешучивались в главном зале. Как оказалось, она не знала почти никого из жителей Кернстоу, даже мастеровых, которые в случае надобности должны были ездить на работы в маленькое поместье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107