Он был моим господином, и я не мог его убить — это было бы большим грехом… Я положил де Рансона в его вьючный мешок и увез из Морстона.
— Сколько он потом прожил?
— Не знаю.
Это был отчаянный крик до смерти испуганной души. Раймон отпустил горло кузнеца.
— Скажи мне, где вы с ним расстались?
— Я перевязал ему раны и повез его на восток, как он просил. Он не велел мне останавливаться в дороге. Но у него началась лихорадка, и я привез его в аббатство, к монахам на излечение. Там он назвался чужим именем…
Страх полоснул Раймона по сердцу.
— Какое это было аббатство?
— То, что на болоте. На холме.
— Макелни?
— Да, так оно называлось.
— Он там умер?
В свете восходящей луны Раймон увидел, что кузнец плачет.
— Я испугался, милорд. Когда он выздоровел, я испугался и убежал… бросил его. Я нашел место в оружейной мастерской, милорд, и с тех пор работаю здесь. Больше я ни в чем не виноват, милорд! Прости меня Господь за то, что я убежал…
Раймон не слышал его последних слов. Он бросил веревку, которой был связан кузнец, и повернулся к нему спиной.
Аббатство Макелни! Когда они там были, один монах принес воду для ванны и задержался в их спальне, так что Раймону пришлось его выгнать. А потом какой-то коренастый монах, широкоплечий, с руками бойца, ехал за ними в Виндзор. Он никогда не поднимал головы, никогда не снимал своего коричневого капюшона, скрывавшего лицо. Это он повернул мула на обочину, давая дорогу Пайену и храмовникам…
Монах может путешествовать по всей стране, зная, что ему везде предоставят кров. Монах может запросто проехать в ворота королевской крепости и попросить приюта.
Редко кто заглядывает в лицо монаха в аббатстве.
Или в саду приора.
Брат Эдвард сказал, что притронется к двери только в том случае, если услышит в комнате шорох. Тогда он войдет в спальню и убедится, что с леди Алисой все в порядке. Дама не должна обижаться, если такое случится. А муж дамы не должен сжигать дотла монастырь, вернувшись и обнаружив, что его жена опять в гостевой комнате, а у двери ее караулит брат Эдвард.
Выслушав запинающегося монаха, Алиса согласилась с ним и попыталась уснуть. Это было нелегко. Она нисколько не удивилась, когда дверь отворилась и к ее кровати опять подошел брат Эдвард в коричневой сутане.
— Уходите, — пробормотала она, — со мной все в порядке.
Брат Эдвард засмеялся — низким, неприятным смехом. От него пахло… Алиса испуганно села в постели. Она узнала этот едкий, удушливый запах пота…
В темноте внезапно блеснул нож, — ее собственный маленький кинжал, который выхватил таинственный злодей, напавший на нее в Виндзоре. Это не брат Эдвард. О Господи, это не он!
— Ты сказала ей?
Тот же гортанный голос, который она слышала всего несколько часов назад. И тот же вопрос.
Не дожидаясь ответа, он приставил клинок к ребрам Алисы, закрыл ей рот рукой и потащил к двери. На пороге лежал окровавленный труп брата Эдварда.
Она отчаянно вырывалась, но лезвие ножа больно кололо тело. Как только они оказались в коридоре, он накрыл лицо Алисы вонючей тряпкой и вытолкнул ее в темноту. На ночной простор, где Раймону ее никогда не найти…
— Видела труп охранника у своей двери? Это ты виновата в том, что он умер, Алиса Мирбо. Его смерть на твоей совести, как и все остальные смерти. Но этого я похороню вместе с тобой.
Этот голос… Она не ожидала услышать его в земной жизни.
Он потянул полотняный бинт, которым было перевязано ее горло. В первое мгновение она решила, что он хочет ее задушить. Но бинт был снят, и в нежную кожу шеи уперлось стальное лезвие. Он убрал с ее лица вонючую тряпку, и на нее пахнуло холодным ночным воздухом.
Харольд де Рансон передвинул кинжал выше и надавил под подбородком. Алиса почувствовала острую боль.
Она застыла в неподвижности. Каждый мелкий вдох давался мучительно.
— Боишься, — прошипел он, — а я только начал тебя убивать!
В небе над ними спиралью крутились звезды. Внезапно кинжал оторвался от ее горла.
— Ну уж нет… — В том месте, где только что был нож, оказались его пальцы. Он сжал ей горло. — Ты не потеряешь сознание. Когда я тобой овладел, ты была легкой добычей, леди Алиса. Думаешь, я точно так же позволю тебе избежать предсмертных мучений?
Его пальцы широко раздвинулись и поползли к ее подбородку.
— Вот… наконец-то! Ты вспотела от страха. А я жил в страхе все эти годы. Я боялся, как бы ты не узнала о том, что я не гнию в могиле, и не рассказала старой королеве, что я посягал на ее золото. Я боялся возвращаться в собственное поместье: пока ты была жива, ты могла обвинить меня в государственной измене.
Он протяжно, судорожно вздохнул.
— Ты сказала ей, что я хотел забрать ее золото?
— Там не было никакого золота… Удар кулака заставил ее замолчать.
— Я спрошу еще раз. И если соврешь, я вырежу твой язык, а потом найду этому ножичку лучшее применение.
И он потащил ее из аббатства — тяжело, шаг за шагом, сжимая ей горло рукой.
Они очутились за конюшенным двором — там, где садовые деревья рядами уходили к лесу. Де Рансон тащил Алису за собой, приставив ей к шее кинжал. С каждым шагом лезвие впивалось все глубже. Значит, так она и умрет?
Он убрал руку с ее рта.
— Ты рассказала ему, Алиса? Рассказала про меня своему тупоголовому мужу?
Нож сильнее уперся в шею. Алиса пошевелила губами, пытаясь отрицать, но не смогла произнести ни слова.
В следующее мгновение де Рансон схватил ее за волосы. Кинжал поднялся выше и прижался острием к подбородку Алисы.
— Твой муж умрет следующим, через несколько дней после моего чудесного возвращения из сарацинского плена. А потом исчезнет кузнец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107