Это платье может внушить мужчинам ложные надежды.– Мама, теперь все носят такие платья.– Все, кроме моей дочери. Откуда оно у тебя?– Я купила его в магазине мадам Ламбер.Кэролайн обернулась к племяннице и беспомощно развела руками:– Эмма, тебе тоже следовало бы вести себя разумнее.– Но я и правда считаю, что Белл платье очень идет. – Произнося эти слова, Эмма ничуть не кривила душой.Кэролайн тут же повернулась к дочери.– Ты сможешь его носить, когда выйдешь замуж, – решительно вынесла она свой вердикт.– Но, мама! – запротестовала Белл.– Нечего валить все на меня, – откликнулась Кэролайн. – Сейчас мы спросим у отца. Генри!– Сейчас я упаду в обморок, – пробормотала Белл.– Да, дорогая? – В комнату не спеша вошел Генри Блайдон, граф Уэрт, темно-каштановые волосы которого были щедро усеяны серебряными нитями. Тем не менее ему все еще был присущ тот дух элегантности и благодушия, который помог завоевать сердце Кэролайн четверть века назад.Граф нежно улыбнулся жене, затем перевел взгляд на дочь.– Белл, – сказал он строго, – ты почти голая.– Ах так? Прекрасно! Я сейчас переоденусь! – Шурша оборками, Белл выбежала из комнаты.– Ну вот, как ты видишь, это оказалось совсем нетрудно. – Генри посмотрел на жену и улыбнулся: – Жду тебя внизу.Повернувшись, граф не оглядываясь направился к двери, и Кэролайн не мешкая последовала за ним.– Могу я сопровождать тебя, дорогая? – спросил Нед у Эммы и тут же предложил ей руку.– Разумеется, Эдвард.Они начали спускаться вниз по лестнице, а вскоре их догнала Белл, которая уже ухитрилась молниеносно сменить платье.Через пятнадцать минут вся семья была на пути к дому Линдуортов, а когда они прибыли, Белл, одетая теперь в розовый шелк, увлекла Эмму в сторону.– Лучше тебе держаться подальше от мамы и папы, когда ты снимешь шаль, – посоветовала она.– Мне ли этого не знать!Эмма подождала, пока Генри и Кэролайн исчезнут из поля зрения, и только потом повернулась к Неду:– Дорогой Эдвард, не поможешь ли ты мне снять шаль.– Ну разумеется…Нед ловко освободил Эмму от шали и передал шаль одному из лакеев Линдуортов.– Послушай, – обратился он к кузине шепотом, – ты хоть сознаешь, что вырез твоего платья такой же глубокий, как у Белл?– Разумеется. Мы купили наши платья одновременно. А теперь скажи: видишь ли ты меня всю до пупка? – спросила она дерзко.– Даже опасаюсь взглянуть. Если Эшборн вдруг материализуется откуда-нибудь из тени, он свернет мне шею.– Да ладно тебе! Джон Миллвуд. Пойдем поздороваемся с ним.Эмма, Нед и Белл направились к Джону, и вскоре их уже трудно было различить в толпе гостей.
Герцог прибыл почти сразу после них, он, как обычно, мысленно негодовал, поскольку снова подверг себя пытке, посещая пышный лондонский бал. Такие вечера можно было терпеть только в надежде и без помех насладиться обществом Эммы; однако Эмму постоянно окружали поклонники, и это становилось чертовски раздражающим. Каждый день Алекс клялся себе покончить с нелепыми поисками Эммы и каждый раз испытывал непреодолимое желание ее видеть, ощущать ее аромат, прикасаться к ней. Разумеется, ему приходилось-таки снова облачаться в черный вечерний костюм и принимать участие в бесконечном круговороте приемов и вечеров.При этом он дал себе обет не пытаться ее поцеловать. После того как в течение нескольких последних месяцев герцог видел Эмму почти каждый вечер, ему становилось все труднее не прикасаться к ней. Он запоминал каждое движение ее губ, каждую гримасу, и все равно каждый раз она удивляла его какой-нибудь новой улыбкой. Его тотчас же охватывало труднопреодолимое желание схватить ее в объятия и целовать, пока она не потеряет сознание. Алекс, просыпаясь среди ночи, сознавал, что грезит о ней, охваченный желанием.Никакая другая женщина не могла утолить эту жажду. Алекс давно перестал видеться с любовницей, и она любезно сообщила ему, что нашла другого покровителя.Сначала он старался сохранять дистанцию между Эммой и собой, чтобы дать ей время научиться доверять ему. Когда они начнут заниматься любовью, а герцог не сомневался, что это вскоре произойдет, он хотел, чтобы Эмма пришла к нему по доброй воле, желая только его одного. Он твердо знал, что она просыпается среди ночи, истомленная желанием.– Эшборн!Алекс обернулся и увидел Данфорда, пробиравшегося к нему сквозь толпу.– Привет, дружище, рад, что ты сегодня здесь. Ты видел Эмму?– Ради Бога, Эшборн, когда ты соберешься жениться на этой девочке? Сделай ее своей герцогиней и любуйся ею двадцать четыре часа в сутки.– Хорошо, но я не уверен, что до этого дойдет. Ты ведь знаешь мое отношение к браку.Данфорд недоверчиво поднял брови:– Все равно когда-нибудь тебе придется жениться, и ты это отлично знаешь. Твой отец перевернется в могиле, если ваша семья утратит титул из-за отсутствия наследника.Алекс поморщился:– На крайний случай у нас есть Чарли. Хоть он и не Риджли, но все-таки приходится близким родственником моему отцу.– Но все равно Эмма в какой-то момент выйдет замуж, и если ее мужем будешь не ты…Алекс тут же попытался подавить охватившую его ярость: стоило лишь ему представить, что Эмма лежит в объятиях другого, как с ним происходило что-то совершенно невероятное.И все же он решил сохранить лицо.– Если это случится, я справлюсь.Уильям покачал головой. Герцог был влюблен в Эмму, а разве может быть что-либо более удачное для брака?– Я видел Эмму несколько минут назад, – медленно произнес он. – И опять в окружении мужчин. Но все же ты должен быть благодарен тому факту, что большинство из них боится тебя.– Вот как?– Да. Если я правильно помню, она была вон там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82