— Они восхитительны, — заметил он.— Мать нашей кухарки родом из Шотландии.— Нашей кухарки? — удивился Джон. — Значит, вы уже причисляете себя к постоянным обитателям дома герцога?— Нет, когда мои родители вернутся из Италии, мне придется уехать в Лондон. Но должна признаться, Уэстонберт уже кажется мне родным домом. Джон кивнул, вновь принимаясь за лепешку.— Вы когда-нибудь бывали в Шотландии?— Нет. А вы?— И я нет.После минутного молчания Джон поинтересовался:— Ну, и как у меня получается?— Что получается? — растерянно переспросила Белл.— Вести светскую беседу. Последние несколько минут я старался изо всех сил. — Джон вновь сверкнул мальчишеской улыбкой.Белл не сдержала смешок.— О, вы продвигаетесь вперед семимильными шагами!— Скоро я буду вполне готов к лондонскому сезону, — заверил ее Джон, кладя в рот последний кусок лепешки.— Значит, светский сезон вы намерены провести в столице?Эта мысль захватила ее. Белл уже наскучил водоворот светских развлечений, и присутствие Джона могло бы внести что-то новое в привычное течение лондонской жизни. Кроме того, представив, как она танцует в его объятиях, девушка ощутила странный трепет — казалось, ток пробежал по ее спине при мысли о близости к Джону. Она густо покраснела.Джон заметил румянец на ее щеках, но не решился еще больше смущать Белл расспросами и потому ограничился кратким ответом:— Нет, до такой глупости я еще не дошел.Белл застыла, пораженная его откровенностью.— Впрочем, все это не важно, — попыталась она обратить разговор в шутку. — Половина светского общества присоединилась бы к вашему мнению. Большинство из известных мне людей стараются получать приглашения на каждый вечер только за тем, чтобы сэкономить на ужинах.— Мне никогда не приходилось бывать так часто на приемах.— Так я и думала. Я тоже не очень-то люблю частые выходы в свет.— Вот как? А мне показалось, вы просто созданы, чтобы блистать на балах.Белл сухо улыбнулась.— Не стану напускать на себя ложную скромность и утверждать, что успех в обществе мне безразличен…Джон усмехнулся, услышав эти тщательно подобранные слова.— Но должна признаться, светские сезоны меня уже успели утомить.— В самом деле?— Да. Правда, полагаю, следующий сезон мне придется провести в столице.— Зачем же, если вас не привлекает такая возможность?Белл сделала гримаску.— В конце концов надо же выйти замуж.— Ах вот оно что! — отозвался Джон.— Это не так легко, как может показаться.— Не могу поверить, что поиски мужа — трудное занятие для вас, леди Арабелла. Не сомневаюсь, что вам известно, какая вы редкостная красавица.Белл вспыхнула от удовольствия, услышав такой комплимент — Я не раз получала предложения, но считала их неприемлемыми.— Вашим поклонникам недоставало средств?На этот раз Белл покраснела от раздражения.— Это оскорбление, лорд Блэквуд.— Прошу прощения, я думал, что отказ по таким причинам в порядке вещей.Белл была вынуждена признать, что по отношению к большинству женщин это предположение справедливо, и приняла его извинение кратким кивком.— Кое-кто из джентльменов давал мне понять, что я им кажусь «синим чулком», но они были готовы смириться с этим благодаря моей внешности и состоянию.— Я нахожу ваше поведение «синего чулка» весьма привлекательным.Белл радостно вздохнула.— Как приятно слышать такие речи от мужчины!Джон пожал плечами.— Мне никогда не казались интересными женщины, у которых ума не больше, чем у овцы.Белл подалась вперед, и ее глаза коварно блеснули.— Вот как? А мне показалось, что вы предпочитаете именно таких женщин, судя по тому, как трудно вам вести беседу.— Точный удар, миледи. В этом раунде победа за вами.Белл испытала удовольствие и про себя порадовалась, что решилась предпринять эту утреннюю поездку.— Принимаю ваши слова как высшую похвалу.— И вы не ошибаетесь, — Джон указал на блюдо с лепешками, количество которых значительно поубавилось. — Не хотите ли? Ручаюсь, я способен съесть их все до единой, если вы вовремя не вмешаетесь.— Видите ли, я уже позавтракала, но… — Белл взглянула на аппетитные лепешки. — Полагаю, второй завтрак мне не повредит.— Отлично. Терпеть не могу дам, которые едят, словно птички.— Да, насколько я поняла, вы все-таки поклонник «овечек».— Еще один удачный удар, миледи, — Джон выглянул в окно. — Это ваши лошади — вон там?Белл проследила за его взглядом и подошла к окну.— Да. Та, что слева — моя кобыла Эмбер. Мы не увидели рядом с домом конюшни, и потому я просто привязала ее к дереву. Эмбер не возражала. Когда Белл поднялась, Джону тоже пришлось встать, и теперь он подошел к окну вместе с ней.— Конюшня находится позади дома.Внезапно Белл остро почувствовала его близость, уловила терпкий мужской запах. Казалось, дыхание внезапно покинуло ее, и впервые за это утро все слова вылетели у нее из головы. Пока Джон разглядывал лошадей, Белл украдкой посматривала на его профиль, на прямой, патрицианский нос и волевой подбородок. Внезапно Джон повернулся. Его губы были прекрасными, полными и чувственными, она заставила себя перевести взгляд на его глаза. Глаза казались печальными. Белл вдруг почувствовала, что ей отчаянно хочется избавить Джона от боли и одиночества, отражающихся в его глазах. Но только на минуту он позволил ей заглянуть в свою душу. Перехватив внимательный взгляд Белл, Джон отступил и криво улыбнулся. Чары были разрушены, но лишь через несколько минут к Белл вернулась способность дышать.— Отличная лошадь, — заметил Джон.— Да, она у меня уже несколько лет.— По-моему, в Лондоне ей нечасто доводится поразмяться.— Да. — Белл почувствовала, что Джон уходит от нечаянно возникшей между ними близости и разговор опять приобретает характер пустой болтовни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90