Боль и шок после утренних событий лишили ее возможности что-либо сказать. Руки, казалось, тянулись к ней со всех сторон – Рэм и Арло пытались усадить ее на скамейку.
– Отпустите! – прошипела она.
– Я сам, – Рэм глянул на Арло, и он тут же отстранился, предоставив хозяину возможность самому бороться со своей женой. Тот сгреб ее в охапку и, не обращая внимания на мелькающие в воздухе кулачки, опустил на скамью рядом с собой.
– Не прикасайся ко мне! – она в последний раз с силой ударила его по плечу и отодвинулась в угол. – Ты гнусный, наглый… Как ты посмел так обращаться со мной перед моей семьей?
– А как посмели они обращаться со мной, как с последним негодяем, и ухмыляться по поводу того, как я обслуживаю свою жену? – с каменным лицом он ткнул себя в грудь большим пальцем. – Я оказался достаточно хорош, чтобы дать их дочери свое имя и спасти от участи старой девы, но недостаточно хорош, чтобы достойно вести себя с ней в постели. Они оскорбили мою семейную честь, женщина, и я надеюсь, они больше не посмеют…
– О чем ты? Твоя гордость? – в ее голосе смешались гнев и недоверие. Иден выпрямилась, расправила смятые складки платья с высокой талией. Какое-то время она пыталась привести себя в порядок и опустила глаза, разглаживая платье, а на самом деле скрывая пламя во взгляде. Когда она подняла лицо, ее ноздри раздувались, а глаза сверкали яростью. Рэм даже не успел перехватить ее руку, когда она залепила ему звонкую пощечину.
– Ты больше не посмеешь так поступать, Рэмсей Маклин! Ты еще пожалеешь, что вообще познакомился со мной!
Арло вздрогнул и затаил дыхание, Рэм повернулся к ней, сотрясаясь от гнева.
– Я уже жалею, – слова были еще ужаснее, чем повисший в воздухе кулак. Он расслабился только тогда, когда она отвернулась. После долгого молчания вновь раздался голос Рэма:
– Скажи кучеру, что мы едем прямо на «Эффингхем», – приказал он.
– Но…
– «Эффингхем», – повторил Рэм с угрозой в голосе.
– Хорошо, лейрд Рэмсей, – Арло не смог скрыть неудовольствие, когда встал, открыл дверцу кэба и передал кучеру указание хозяина.
Лицо Иден было бледным – под цвет кружев, украшающих корсаж. Руки сжимались и разжимались на коленях. Голова кружилась. Как мог этот человек, такой нежный несколько часов тому назад, превратиться в негодяя, вертящего ее словно марионетку, на глазах всей семьи, а затем вынести задом вперед, чтобы «внести в счастье семейной жизни». И она УДАРИЛА его! Ударила! Боже, что происходит? Иден еще никогда никого в своей жизни не била – ну, может быть, Джеймса в детстве.
Она тяжело вздохнула, стараясь проглотить комок, застрявший в горле, но обнаружила, что от усилия только защипало в глазах. Слезы подступали, но она замигала, стараясь их удержать. Что случилось, пока она спала? Чем она провинилась, что Рэм так разозлился? Почему они едут не в гостиницу «Бостон», а куда-то еще? Что такое «Эффингхем»? И как, черт возьми, она собирается быть женой человека, который так обращается с нею с первого дня встречи?
Всхлип достиг ушей Рэма, он повернул окаменевшее лицо в тот самый момент, когда первая слезинка скатилась по бледной щеке девушки. У Рэма закололо в груди – он постарался сесть прямее, чтобы не выдать своего смятения. Она вновь плачет! Рэм посмотрел в окно, его челюсть напряглась. Когда через несколько секунд он украдкой вновь поглядел на жену, то увидел, что та сидит в углу, прямая как палка, щеки влажные. Изящные пальцы украдкой скользнули к носу, раздался тихий всхлип. Рэм рассерженно хмыкнул и полез в карман сюртука. Тот был пуст.
Маклин толкнул ногой Арло, кивнул в сторону Иден. Рассеянный взгляд слуги стал более сосредоточенным, когда Рэм показал свой пустой карман. Арло заерзал на месте и вытащил из нагрудного кармана мятый, но чистый платок.
Почему Рэм ничего не сказал? Арло почувствовал раздражение. Он наклонился и вложил платок в руку Иден. Та вздрогнула от его прикосновения. Арло отклонился назад, хмуро посмотрев на хозяина. Нет, лейрд Маклин неправильно обращается со своей юной женой. Какой-то неправильный, странный брак.
Несколько минут спустя экипаж остановился на узкой улице, Иден ощутила солоноватый запах моря. Через окно кэба она увидела небольшую таверну – несколько посетителей довольно бесцеремонно развалились у входа. Вид из другого окна тоже не внушал доверия – над крохотными домишками, словно костяные пальцы, торчали корабельные мачты. Значит, это порт!
Иден повернулась к Рэму, чтобы задать вопрос, но тот уже открыл дверцу экипажа.
– Подъезжайте к «Эффингхему», затем отошли кэб за ее вещами. Я вернусь, как только освобожусь. У меня дела, – он спрыгнул на землю, а экипаж покатил дальше. Иден успела увидеть, что Рэм направился к этой ужасной таверне.
– Наверное, хочет напиться! – прошептала она с ненавистью.
– О нет, если речь идет о лейрде Рэмсее, мисс, э-э, миледи, – возразил Арло и хмуро добавил: – Нужна половина запасов Бостона, чтобы его закачало. И достаточно мелкой стычки в таверне, чтобы он протрезвел. Лейрд не любит закладывать за воротник.
– Может быть, собирается начать, – фыркнула Иден, сверкая глазами.
Арло ничего не ответил, отвернулся и стал смотреть на корабли. Неожиданно экипаж остановился, слуга открыл дверцу. Он нервно улыбался, склонив голову, ища что-то глазами. Облегчение появилось на лице.
– Вот сюда, миледи, – он протянул Иден руку, но та бросила на него недоверчивый взгляд, пытаясь в окно разглядеть гостиницу. Ничего похожего и близко не было. А с другой стороны – причал, корабли…
– Где гостиница «Эффингхем»?
– Э-э… Прямо, миледи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131