Но та отвернулась. Рэм мысленно прикинул: нос, кажется, сломан, один глаз заплыл. Губы кровоточили, лицо жгло, как огнем, но самую сильную боль причиняли сломанные ребра. К счастью, не пострадали зубы, что удивительно после того избиения, которое последовало, когда Маклина вышвырнули из комнаты Иден.
Его потащили на конюшню. Рэм защищался великолепно, стараясь не причинить вреда братьям Марлоу, но держать их на расстоянии. В конце концов, он же ожидал их гнева. Но не ожидал кровавой расправы. Цивилизованные же люди! Драка становилась все ожесточенней. Наконец, трое Марлоу набросились на него одновременно, повалили на спину…
Рэм очнулся через несколько часов, крепко связанный. Все тело болело…
Он оглянулся на своих мучителей. Разбитые губы, синяк под глазом… По крайней мере, Маклин постоял за себя. Небольшое утешение…
Адам опустился в высокое кресло и не без мрачного удовлетворения отметил – этот человек получил по заслугам.
– Вы говорите, это не было насилием. Так что же тогда?
– Она утверждает, что я применил силу? – Рэм только сейчас подумал, что же произошло с Иден после того, как он посетил ее спальню. Конечно, она в гневе.
Адам посмотрел на Констанцию. Та опустила глаза и тихо произнесла:
– Она ничего не говорит.
– Джеймс видел все своими глазами! – в голосе Адама звучал нарастающий гнев. – Вы хотите обозвать моего сына лжецом? Мало оскорбили мою семью?
– Я не оспариваю того, что он видел, – Рэм оглянулся. Казалось, он стал выше ростом, собрав волю в кулак и решив использовать новый ход. – Хорошо известно, что девушке не так просто в первый раз… с мужчиной. Но Иден не выражала… э-э… недовольства.
– Вы хотите сказать, что она ПРИГЛАСИЛА вас в свою постель? Какая наглость! – Адам не мог говорить, задыхаясь от ярости.
– Я хочу сказать, мы были любовниками, то есть неженатый мужчина и… – он многозначительно посмотрел на Констанцию, – его девушка.
– Лжец! – Джеймс готов был броситься на Рэма, но Чейз удержал его. – Дене не может быть чьей-то любовницей!
– Это истинная правда, – пробормотал Итон, смутившись, когда все посмотрели на него. – Она благородная леди!
– Верьте мне, – сказал Рэм, удивленный, что они не хотят признавать чувственную натуру Иден. – Насилия не было.
– Черт тебя побери! – Джеймс сжал кулаки.
– Довольно!
Все замерли. Бледная, дрожащая Констанция почти теряла сознание. Только мысль, что нужно предотвратить кровавое избиение или, может быть, даже убийство, придавала ей сил.
– Достаточно крови! – отчетливо произнесла она. Констанции приходилось сражаться с целой толпой мужчин, которых вечно грызут их комплексы, и одновременно они не могут думать ни о чем, кроме того, как бы кому-нибудь набить морду. – Что случилось, то случилось. Пора подумать об Иден. Почему бы не задуматься, как повлияет на нее убийство шотландского лорда и казнь братьев? Боже правый, неужели вы считаете, что ей мало переживаний…
Мужчины молчали. Невзирая на все усилия, слезы невольно навернулись на глаза Констанции. Она закрыла лицо руками. Перед глазами возникло видение милого измученного лица, искаженного стыдом.
– Моя маленькая Иден, дорогая, любимая Дене, что будет с тобой? – рыдала Констанция. Адам тут же встал, обнял жену, прижав к широкой груди. Его лицо было угрюмым, он с трудом сдерживался, чтобы не выдать свои чувства.
Глаза Итона изучали носки ботинок. Джеймс отвернулся и оперся на спинку стула. Чейз подошел к окну и тяжело облокотился на раму. Рэм медленно обвел всех взглядом, его глаза горели странным огнем, когда он увидел Констанцию, плачущую в объятиях мужа.
Нет, все идет не так. Они должны потребовать, чтобы он поступил должным образом, а не стоять здесь, будто из них вынули душу. Рэм почувствовал себя негодяем, каких еще свет не видел, тупым развратником. Он никогда бы не стал принуждать женщину…
– Я женюсь на ней, – его голос был низким и глухим.
Воцарилась тишина. Рэм даже стал гадать, действительно он сказал то, что сказал, или только подумал. Он повторил:
– Я женюсь на Иден.
Пронизывающий взгляд Адама остановился на Маклине, Констанция подняла залитое слезами лицо. Джеймс засунул кулаки в карманы и с недоверием уставился на Рэма. Итон и Чейз одновременно вскинули головы.
– Чушь! – казалось, Чейз выразил общие чувства. – Она презирает вас. И имеет на это право. Вы предали нашу дружбу, набросившись на нее, как дикий зверь!
– Я не насильник! Нет! – Рэм попытался защитить себя, чувствуя горький привкус во рту. Боже! Он пытается оправдать свою похоть! – Не отрицаю, мы были любовниками. Но многие девушки, прежде чем идти к венцу, уже познали мужчин. И в этом нет ничего дурного. Я не назвал бы таких женщин проститутками, а мужчин – негодяями.
Констанция повернулась к нему, смахивая последние слезы. Как осмелился этот подлец намекать на ее прошлое, когда она в таком горе! Но, тем не менее, удар был точен. Она внезапно осознала – в лорде Рэмсее есть тот самый чувственный магнетизм, который был присущ юному Гаскеллу. И столько же обаяния. Странная ненависть Иден к этому шотландцу вполне может быть объяснимой. Это значит…
– Насколько я знаю, мало только залезть в постель к девушке, чтобы стать ее любовником, – ясные глаза Рэма чуть прищурились.
– Мои сыновья доставят вас к вашему месту жительства, – зазвучал резкий голос Адама, ощущавшего, что теряет контроль над ситуацией. – Считайте, что вам повезло, и убирайтесь из Бостона с первой пригодной для этого посудиной, – он повернулся к Чейзу. – Развяжите его.
– Вот так просто? – прорычал Рэм. Чейз уже начал развязывать веревку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131