Повсюду, где только позволяло место, разложены и развешаны разнообразные инструменты, масляные лампы и свечи.
– А это, конечно же, – Латроп сделал большой шаг в сторону, – таверна. Я ее открываю в середине дня, а закрываю, когда придется. – Эрия растерянно моргнула, догадавшись, что он имеет в виду два больших грубо сколоченных стола, окруженных несколькими грубыми скамейками. Из пустых бочек и досок было сооружено нечто вроде стойки, за которой располагались полки со спиртным, кружками и посудой. Тут же на стене красовалось кремневое ружье. Над огромным камином висели оленьи рога, в окнах отливали голубизной настоящие стекла.
– Эвелин будет вне себя от радости, что вы… – Латроп схватил Мэриан за руку и подвел к двери, скрывающейся за занавеской. Здесь он неожиданно остановился. – Эвелин… не совсем здорова. Думаю, у нее чахотка. Прошедшая зима совсем ее подкосила. Она больше не в состоянии обслуживать посетителей в магазине и таверне. Порой бедняжка целыми днями не встает с постели, – печаль, омрачившая его лицо, разом состарила Латропа на несколько лет. – Эвелин обрадуется вашему обществу… а я с радостью приму вашу помощь.
Они вошли в пристройку из двух комнат. В первой комнате жарко пылал камин, бросая яркие отблески на белые стены. Дощатый пол устилали плетеные коврики. Мебель, скорее всего, завезена из восточных колоний – стол, четыре стула с высокими спинками, голландский резной сундук и невысокое кресло-качалка перед камином. Сквозь небольшие застекленные окна проникало достаточно света, а вечером комната освещалась простой, но изысканной формы люстрой, висящей над столом. Резной буфет и шкаф с выдвижными ящиками довершали убранство комнаты.
– Садитесь, садитесь! – Латроп подтолкнул женщин к дивану со множеством подушечек и скрылся в соседней комнате. – Эвелин! – донеслось оттуда. – Посмотри, кто к нам приехал… Мэриан! – Вскоре появилась худая сутулая женщина в накинутой на плечи вязаной теплой шали. Волосы с проседью покрывал белый льняной чепец. Эрия поначалу подумала, что Эвелин гораздо старше своего мужа, но разглядев женщину поближе, поняла, что ошиблась. Эвелин обнялась с Мэриан, затем подошла к Эрии. Обхватив девушку за плечи, подвела ее к огню.
– Мэриан, твоя дочь очень красива, – прозвучал тонкий, с хрипотцой голос. – Полагаю, светлые волосы у нее от отца, – Эвелин провела тонкой рукой по волосам Эрии. – Словно шелк… – тут ее охватил приступ кашля, и женщина судорожно согнулась. Латроп усадил жену в кресло-качалку и накрыл ноги теплым пледом из ярко-красной пряжи. Эрия перехватила встревоженный взгляд Латропа, брошенный на Мэриан поверх головы жены, и поняла, что радушный прием оказан не только благодаря узам крови, но во многом из-за нужды.
После ужина, когда Эвелин уже отправилась спать, они втроем уселись возле камина, и Мэриан подробно рассказала кузену о постигших их бедах. Латроп задумчиво крутил в руках щепку, которую взял, чтобы разжечь трубку. Время от времени он кивал и хмурился, наконец, спросил:
– Значит, вы понятия не имеете, что у вас осталось?
– Если и осталось, то совсем немного. Долги Джорджа оказались такими огромными, что на их оплату уйдет большая часть имущества. Земля выставлена на продажу, но кто знает, когда ее купят.
– Земля? – присвистнул Латроп. – Превосходная земля, Мэриан. Неужели нет иного способа расплатиться с долгами? Человек, оторванный от родной земли…
– Нам нелегко далось это решение, – вмешалась в разговор Эрия. – Мы едва унесли ноги, спасая наши жизни, и никогда не сможем вернуться в «Королевские Дубы»… даже если будут оплачены все долги.
Латроп задумчиво раскурил трубку.
– Мэриан, – он пожал кузине руку, – сколько раз я собирался тебе написать и поблагодарить за твою помощь. Без денег, которые ты мне тогда дала, ничего этого не было бы, – он обвел глазами комнату. – Мы вам рады. Живите, сколько хотите.
– Спасибо, Латроп, – Мэриан искоса взглянула на Эрию. – Мы будем работать. Я не уверена, что мы многое умеем… но можем готовить, убирать в доме…
Латроп довольно улыбнулся.
– Отлично, Мэриан. Меня воротит от собственной стряпни.
– Не могу гарантировать, что моя поначалу будет лучше. Я давно не готовила, но постараюсь.
– А Эрия… – Латроп повернулся к девушке.
– Я… не умею готовить, дядя Латроп, – Эрия покраснела. Ни одна женщина ее положения не снизойдет, чтобы дотронуться до сковороды, вертела или кастрюли. Но сейчас мир перевернулся вверх дном, и теперь ее будут оценивать не по умению танцевать на балу или изъясняться по-французски.
– Думаю, Эрия сможет помогать в магазине, – Мэриан озабоченно подалась вперед. – Девочка… хорошо считает, – она бросила на дочь многозначительный взгляд и улыбнулась.
– Да? Это весьма кстати. И торговля пойдет быстрее, ведь смотреть на такое личико гораздо приятнее, чем на мою рожу, – Латроп скорчил забавную гримасу.
Эрия густо покраснела, но не от его слов, а оттого, что пребывание здесь началось с обмана. А ведь она поклялась всегда говорить правду!
– Пора спать, – Латроп хлопнул себя по коленям и встал. – Жаль, у меня нет для вас лучшего места…
– Ничего, ничего, – успокоила Мэриан. – На чердаке нам будет очень хорошо. После двух недель под открытым небом… Только подумай, доченька, настоящие подушки!
Эрия молча кивнула и занялась тем, что стала сгребать в кучу угли в камине, как каждый вечер делала горничная в ее комнате. Присела, зажав между ног юбки, и почувствовала, как лицо обдало жаром. Когда она закончила возиться с камином и встала, Латроп уже ушел в соседнюю комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111