– Он не имеет права здесь находиться! – почти выкрикнул Линч, указывая на Коннора. – Он тот самый политик, с которым она связана, об этом тоже было в газетах. Он скажет все, что угодно, лишь бы поддержать ее.
– Да? – Коннор оглядел всех, скрестив руки и расставив ноги. – Тогда я ничего не буду говорить, пусть остальные высказываются сами. – И он кивнул Присцилле.
Он пришел. Беатрис с трудом пыталась сохранить спокойствие. Ей некогда было думать о том, где он был эти последние тревожные дни и каким образом появился здесь. Ей надо было собраться, слишком многое поставлено на карту. Они пришли, чтобы свидетельствовать...
– Присцилла? – севшим голосом пробормотала она.
– Все в порядке, тетя Беатрис. – Голос девушки задрожал, и она сжала руки, когда все присутствующие обернулись к ней. – Это частично моя вина, и я хочу рассказать, что я...
– Нам надо видеть миссис фон Фюрстенберг! – появился Диппер. Они вдвоем с Шоти ввалились в зал, по очереди толкая какого-то человека. – Мы нашли его только что – вынюхивал тут под дверями!
Стиснутый между Диппером и Шоти, как ломтик колбасы между двумя кусками хлеба, неряшливого вида тощий человечек в поношенном сером костюме одной рукой придерживал видавший виды котелок, а второй прикрывал «фонарь» под глазом. Квадратная физиономия Диппера расплылась в улыбке, когда они с Шоти подтащили человечка к столу, поставили напротив Беатрис и с силой удерживали на месте.
– Это тот самый репортер? – Беатрис пришлось ухватиться за край стола.
– Арти Хиггинс, так он себя называет, – провозгласил Диппер. – Из... как его... «Нью-Йорк уорлд».
– Это абсурд! Что он здесь делает? – Линч указал на Хиггинса.
– Он не хотел идти, – пояснил Диппер, и все словно впервые заметили быстро темнеющий синяк под глазом Хиггинса. – Но мы убедили его, что так надо. – Он посмотрел на репортера. – Расскажи им, что рассказал нам.
– Не-е-т! – Хиггинс неожиданно вырвался и кинулся к дверям, но Диппер и Шоти поймали его и, несмотря на сопротивление, водворили на место. – Так нельзя – вы не можете меня заставить! Я представитель свободной прессы!
– Это не имеет к нашему делу абсолютно никакого отношения... – начал было Уинтроп.
– Это имеет самое прямое отношение, – заявила Беатрис. – Вы говорили, что существует огромное количество свидетелей – мужчин, которые видели, как я развлекалась в «Восточном дворце». Я утверждаю, что их только двое. – Она повернулась к Хиггинсу. – Пожалуйста, мистер Хиггинс... расскажите, как вы получили информацию, на основании которой написали свою статью.
Репортер злобно посмотрел на нее и поджал губы.
– Проглотил язык? – спросил его Диппер, крепче сжимая ему руку. – А только что чирикал, как птичка. Сказал, что услышал эту историю от одного парня... который подошел к нему в баре прессы на Тридцать четвертой улице.
– Предлагаю вам рассказать все, что вы знаете, Хиггинс, и помочь нам докопаться до правды, – заговорил Грэм. – Обвинения в клевете могут обойтись газете в сотни тысяч долларов издержек, а работодатели не нанимают таких репортеров, которые являются причиной судебного иска.
Корреспондент с яростью переводил взгляд с Грэма на Линча. Наконец, поняв, что помощи ждать неоткуда, он отрывисто сказал:
– Ладно, – и стряхнул руки Диппера и Шоти. – Это правда, – признался он. – В бар пришел человек и спросил бармена, не знает ли он кого-нибудь из репортеров. Тот указал на меня, человек подошел ко мне и сказал, что у него есть для меня история...
– Этот человек присутствует сейчас в зале? – спросила Беатрис.
Репортер заколебался, но Диппер и Шоти приготовились освежить ему память, и тогда он кивнул.
– Кто он?
Еще одна пауза, пока наконец Хиггинс не поднял глаза и не кивнул в сторону Линча.
– Вот он... там. Арчибальд Линч.
При наступившем всеобщем оцепенении Линч вздернул голову и, стараясь не замечать злых взглядов остальных директоров, принялся пояснять:
– Все было совсем не так. Я был в ресторане, а он подошел ко мне и стал задавать вопросы...
– Вы говорили еще с кем-нибудь из свидетелей, перед тем как написали статью? – спросила репортера Беатрис, не обращая внимания на Линча. – Вы говорили с кем-нибудь из «Восточного дворца»?
– Я все проверил, – защищался Хиггинс. – Я спросил, знает ли он еще кого-нибудь, кто мог бы подтвердить его рассказ. Он назвал мне имя, и я побеседовал со вторым свидетелем. Он подтвердил, что все это правда, поэтому я и написал.
– Имя второго? – В душе Беатрис словно сами собой связывались тугие узлы.
– Вот он. – Хиггинс кивнул на партнера Линча. – Гарольд Уинтроп.
– Кто-нибудь еще? – стараясь не замечать шипения Уинтропа и все растущего негодования директоров, спросила она. – Вы говорили с кем-нибудь еще до того, как написали статью?
Когда репортер покачал головой, она испытала чувство огромного облегчения.
– Других свидетелей не было. Только Линч и Уинтроп, – сказала Беатрис правлению. – Видите, чего они достигли? Они не смогли убедить вас проголосовать против меня и поэтому решили заставить сделать это. Как только вся история сделалась достоянием общественности, у вас не осталось выбора. – Беатрис повернулась к противникам. – А что потом? Кого следующего вы решите запачкать, рвясь к власти? Грэма? Райта?
– Что за бред – ведь она чувствует за собой вину, а нападки на людей, знающих о ней правду, – просто попытка отвлечь внимание от своего аморального поведения!
– Тогда назовите имена остальных свидетелей, видевших ее в «Восточном дворце», – заявил Грэм. – Мы сами обратимся к ним за подтверждением.
Линч в отчаянии посмотрел на Уинтропа, который залился краской, но ничего не мог сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100