Впрочем, не думайте, что легко умереть, прожив так долго. И все-таки, что бы было с человеком, если бы он не имел этой надежды на конечное освобождение. Берегите же хорошенько эту таинственную жидкость: если вы потеряете ее или ее у вас похитят – вы потеряете возможность умереть. А теперь вернемся назад.
Проходя по ледяному коридору, Ральф снова почувствовал, как дрожь пробежала по его телу. Он прозяб до костей, и страшная слабость сковала его члены. Он предположил, что это дают себя чувствовать усталость и волнения последних дней.
Вернувшись в круглую залу, он выпил кубок вина и почувствовал, что это укрепило его. Затем он попросил у Нарайяны позволения отдохнуть немного, так как чувствовал такую усталость, что был совершенно не способен думать и принять какое-либо решение.
Тот тотчас отвел своего гостя в небольшую комнату, также высеченную в скале и роскошно меблированную, В камине пылал яркий огонь, распространяя приятную теплоту, но Ральф продолжал дрожать. Даже не раздеваясь, бросился он на диван, закрылся толстым шерстяным одеялом и скоро заснул тяжелым, лихорадочным сном.
Когда Ральф проснулся, он чувствовал себя очень нехорошо. Страшный жар сменялся ледяной дрожью, члены были тяжелы, а грудь точно пронизывали раскаленные лезвия. Как доктор, Ральф тотчас же понял, что он простудился в ледниках и что у него открылось опасное воспаление легких. Он хотел встать, но у него не хватило сил, и он с горечью снова упал на диван. В нескольких шагах от таинственного эликсира он умрет одиноко в этом скрытом от людей гроте.
Немного спустя пришел Нарайяна. Осмотрев больного, он покачал головой и сказал с участием:
– Я слишком понадеялся на ваши силы. Вы простудились и это ускорило, впрочем, неизбежный конец. Вы стоите теперь на узкой тропинке, ведущей в потусторонний мир. Эликсир еще мог бы спасти вас, но я понимаю, что в вашем положении вы не желаете, может быть, им воспользоваться. Друг мой! Окажите мне услугу и, прежде чем умереть, дайте немного вашей крови, чтобы я мог воспользоваться ею для своего освобождения.
Ральф со слабой улыбкой протянул ему руку.
– Берите! – прошептал он.
Нарайяна отвернул рукав рубашки, вынул из кармана флакон и сделал ланцетом небольшой надрез на коже. Брызнула кровь. Он тщательно собрал ее во флакон, а затем с ловкостью опытного хирурга наложил на порез повязку.
– Благодарю вас, и прощайте! – сказал он, крепко пожимая пылающую руку Ральфа.- Или, верней, до свидания в том мире!
Он кивнул головой и направился к двери. Ральф окликнул его сдавленным голосом:
– Оставьте мне немного вашего эликсира на случай, если смерть очень испугает меня, – стыдясь и страстно желая, пробормотал он.
Странная улыбка скользнула по красивому и строгому лицу Нарайяны.
– Хорошо! Я сейчас принесу, – ответил он. Минуту спустя он вернулся с небольшой шкатулкой, которую молча открыл. В ней находились два флакона: один побольше, другой поменьше. Нарайяна взял хрустальный кубок и налил в него из большого флакона немного жидкости. Подняв на свет кубок, он показал доктору, что на дне его находится вещество, похожее на жидкий огонь.
– Вот! – сказал он, ставя кубок на стол и тщательно закрывая его стеклянной пластинкой. – Если вы выпьете это, вы вступите здесь во владение всем наследством. В этом флаконе содержится эликсир, уже готовый к употреблению. Прощайте!
Взяв из шкатулки маленький флакон, Нарайяна поклонился и вышел.
Доктор остался один. Устремив взгляд на кубок, содержавший в себе жизнь, он продолжал лежать, не будучи в состоянии решиться дотронуться до него. А между тем положение его ухудшалось с часу на час. Он горел как в огне; острая боль терзала грудь, дыхание было затруднено и минутами ему казалось, что он задыхается.
Несмотря на живительное питье, стоявшее у него под рукой, жажда становилась все мучительней. Черное покрывало заволакивало, казалось, ему глаза и временами он терял сознание. Очевидно, приближалась страшная незнакомка, которая косит жизни людей.
Вдруг горькое сожаление сдавило сердце Ральфа. Он почти не знал жизни. Трудовая молодость его прошла в бедности, и он тяжело боролся из-за куска насущного хлеба, а когда достиг наконец честного и скромного довольства, на него обрушилась болезнь. Его мучили страдания и неутомимое желание проникнуть в непонятные тайны человеческой жизни. Теперь же, имея под рукой самую эссенцию жизни, он умирает – и умирает вследствие своей собственной нерешительности. Правда, этот кубок сулит страшную и неизвестную тайну, но, несмотря на это, не лучше ли она этой тяжелой смерти, медленно мучающей его?
Вдруг у него захватило дыхание: клейкая масса, казалось, наполнила его грудь, поднялась к горлу и душила его. Огненные круги стали носиться у него перед глазами, и он на минуту потерял сознание.
Глава вторая
Когда Ральф очнулся от своего забытья, лихорадочный жар сменился чувством ледяного холода и смертельной слабости; члены его налились точно свинцом и отказывались служить. С ужасом увидел он, или ему показалось, что видит, будто от его рук и груди поднимался черноватый пар. Страшная тоска и безумный ужас перед разрушением овладели им. Он хотел схватить кубок, по не мог поднять руки. Он слишком долго медлил…
Но нет! Он не хочет умирать, когда спасение здесь. В нем внезапно проснулась вся его сила воли. Сделав нечеловеческое усилие, он поднялся, похолодевшие пальцы его схватили кубок и сбросили на пол стеклянную крышку.
Острый и удушливый аромат ударил ему в лицо и так сильно подействовал на него, что ему показалось, будто он вдохнул жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103