В этот миг он забыл о своем бессмертии, о своей магической науке, о минувших веках; теперь он был только Ральф Морган, английский патриот, подавленный неслыханным несчастием, поразившим его родину.
Настало краткое молчание.
– Узнал ли ты какие-нибудь подробности об этом бедствии, и когда оно было? – спросил он с обычным уже хладнокровием.
– Сто восемьдесят или двести лет тому назад, не помню точно цифру, произошло страшное землетрясение; английская часть острова обрушилась, и только гористая часть Шотландии устояла, образовав небольшой остров. И представь, Небо сказал мне, что наш старый замок в Шотландии, где ты проходил свое первое посвящение, уцелел на своем утесе. Там пришлось сделать поправки, но незначительные, – отвечал Дахир.
– Ужасно, что столько произошло на свете за время нашего отсутствия, и я примусь за серьезное историческое изучение происшедших перемен. Конечно, поверхность земли много раз уже изменяла свой вид, гибли целые материки, и ввиду готовящегося окончательного разрушения планеты это частичное несчастье – пустяки; а все-таки «ветхий человек» в нас так твердо сидит, что разрушение моей старой Англии ударило меня по сердцу, и я не могу еще смириться с мыслью, что Лондон, с его миллионным населением, со всеми его историческими и научными сокровищами, покоится на дне океана!…
– Надо привыкать ко всему; это как бы подготовка к иного рода тяжким испытаниям, ожидающим нас, когда будет умирать наша планета, – возразил со вздохом Дахир.
Потом, запустив руки в свои густые черные волосы, он прибавил:
– В настоящую минуту мы здесь для того, чтобы жить среди людей; потому будем людьми и станем жить счастливыми смертными. Намерен ты сегодня выходить?
– Нет, я проведу вечер за чтением этой энциклопедии, чтобы несколько сориентироваться в истории и географии; составь мне компанию. Завтра утром я поговорю с управляющим и Ниварой, чтобы привести в порядок мои денежные дела, – сказал Супрамати.
– Отлично, будем изучать современную историю, а завтра после полудня я уеду. Кроме того, надо лечь не слишком поздно и постараться уснуть, чтобы успокоить нервы, – ответил Дахир.
– Ах, да! Спать, спать! Каждый день я благодарю Бога, что наше бессмертие не лишило нас этого божественного дара… сна.

Глава седьмая

На следующий день, после отличного завтрака, Дахир уехал. За завтраком, как и за обедом накануне, приятая музыка и великолепное пение увеселяли собеседников и Нивара объяснил, что это были инструменты вроде прежних граммофонов, но усовершенствованные до полной иллюзии. По отъезде друга Супрамати еще более почувствовал свое одиночество.
Все утро он работал с целой дюжиной управляющих и Нива-рой и убедился, что все еще обладал поместьями, дворцами и капиталами во всех уголках вселенной. Ему казалось чудом, что часть его прежних имений находилась и теперь в его владении, и он решил непременно их осмотреть. Но это соприкосновение с материальным миром, от которого он совершенно отвык, утомило его большее, чем самая сложная магическая работа.
Простившись с Дахиром, он ушел в свой кабинет, сел у открытого окна и просидел несколько часов, мечтая о былом, перебирая старые воспоминания и любуясь в то же время великолепной картиной Босфора с мелькающими по нему лодками. С наступлением вечерней прохлады он решил пройтись по городу пешком; это было лучшее средство близко видеть людей и войти с ними в сношения.
Он позвонил. Тотчас явился слуга, сопровождавший его от Бенареса, и помог ему одеться.
На этот раз он надел тоже черное платье, но не бархатное. Чрезвычайно мягкая и шелковистая материя напоминала тонкое сукно; платье было на темно-красном шелку и отвороты вышиты тем же цветом.
Супрамати положил в карман план города и собирался взять перчатки и шляпу, когда вошел Нивара; а слуга тотчас удалился.
Секретарь, улыбаясь, вручил ему часы и бумажник с монетами и банковскими билетами.
– Ваша светлость собирается выйти, а забыли спросить часы и кошелек.
Супрамати рассмеялся.
– Вы правы, мой друг. Что делал бы я на улице без часов и денег? Но я еще не усвоил привычки считать часы и расплачиваться за то, что мне понадобится.
Медленно, рассматривая дома, магазины и особенно толпу, ходил он по улицам. Дойдя до сада, в котором виднелся роскошный ресторан, он вошел, сел за первый попавшийся стол в тени деревьев и спросил вина, пирожков и фруктов. Ему подали охлажденное вино, пирожки, фрукты и несколько иллюстрированных листков.
Попивая глотками вино и заедая его фруктами, казавшимися ему гораздо менее сочными, чем бывшие на его пустынном острове, Супрамати внимательно наблюдал за всем происходившим вокруг.
Прежде всего он убедился, что в общем население было более хилое, чем в его время; тревожная нервозность явно отражалась на мужчинах и женщинах с хрупкими членами, бледными и точно преждевременно состарившимися лицами.
Еще более его поразило малое число детей. Многочисленные, шумные и веселые ватаги ребят всякого возраста, оживлявшие сады в его время, теперь совершенно отсутствовали.
Для него, человека с утонченными чувствами, астральный вид этой толпы был отвратителен, ее эманации вызывали тошноту. Но он старался побороть в себе неприятные ощущения; надо было привыкать к этому беспорядочному обществу, чтобы войти в него.
Он собирался позвать слугу, чтобы заплатить по счету и уйти из ресторана, как вдруг чья-то рука опустилась на его плечо и звучный насмешливый голос сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121