оН: Я обещал...
он: Что?
оН: Я обещал найти тебя.
он: А я и не прятался.
оН: Да. Я слышал. Ты хотел стать святым. Ты даже от страха
переродился. Ха-ха. Факи-факи. Ты даже уже стал похож на гуся.
он: Утку.
оН: Пусть утку. Но никто не уходил от справедливого возмездия. Любая
тайна, рано или поздно, становится передовицей бульварных газет.
он: Ты подлец. Я правильно сделал, я не раскаиваюсь. Я ни в чем не
виноват. Это ты мне еще должен.
оН: Пулю. /Наставляет пистолет/.
он: Я не боюсь. Я так долго готовился к этой встрече, что перегорел.
Ха-ха-ха. Я не боюсь тебя. Ха-ха. Я больше ничего не боюсь. Я же сам хотел
застрелиться, а тут ты... Ну заходи. Чего у тебя пистолет игрушечный?
оН: Разве? /Отвлекся/.
он: /Выстрелил из своего. Маска на голове раскололась пополам.
Упала/.
оН: /Рухнул/.
он: Вот оно колдовство. Вот оно проклятие. Вот. /Шарит у НЕГО по
карманам, на груди/. А!!! Что это?! /Сдергивает, подносит ближе к глазам/.
Не верю. Я не верю. Нет!!! Орден из тридцати серебреников. Нет! Не может
быть. Я бы заметил. Я же опытный. Я же стольких расколол. Не может быть.
Этого не может быть. А-а-а-а! При нем должны быть бумаги. Компрометирующие
документы. /Шарит по карманам/. Нет!!! Вернее они есть. Просто они лежат в
другом архиве. В другом деле. Если их нет на моей полке, рядом. То ищите
их в другом архиве. Они есть. Я вам точно говорю. Я же знаю. Я знаю. Я
профессионал. Я закончу это дело и меня возьмут в разведчики. В настоящие.
Через это они все проходят. Все важное с малого. Это мои первые шаги, а
потом. Потом я им покажу, что такое электрификация всей страны, что такое
промышленный шпионаж. Я один переломаю их гнилой хребет, о свое мозолистое
колено. /С гордостью вешает себе орден на грудь/. Только я не буду прятать
его, пусть видят. Пусть враги трепещут. Пусть знают, что их песенка спета.
/Грохот стекла, крик, удар падающего о землю тела/. Он падает. /Пауза/.
Из-за кулисы выходят ОН и оН-агенты.
ОН: Был человек...
Он: И нет человека. /еМУ/ Пойдем.
оН: Уже? /Встает и все вместе уходят/.
он: /Некоторое время лежит. Приподнимает голову. В зал/. Что
смотрите, я профессионал. Я знал что они за стенкой. Я шваброй разбил
окно, а сам спрятался.
Входят ОН, оН и Он из самого начала СИЛЬПИАНЫ. Только оН и он этакие
аккуратисты-чистюли, с белыми манжетами.
он: Не понял? Вы чего? Сынки?! Слащавые мальчики с грязными попками.
Факи-факи. Танец живота. Что смотрите? Вы что так брезгливо смотрите? Вы
брезгуете меня? Ха-ха-ха.
оН: Стукач! /Бросил ему в спину короткую пику, которая естественно
воткнулась/.
он: Что? Что ты сказал? Ты? Вы, наверное, думаете, что вы - герои?
Ха-ха-ха.
Он: Проси прощения, стукач. Кайся.
он: У кого? У вас? Перед вами, сынками? Во!!
оН: Перед ним. Пам! Это вступила фонограмма и, запев еще за кулисой
свою партию, вышел ОН и то же из самого начала.
он: Перед ним?
оН и Он склонились.
он: А где ж ты был, когда я тебя звал? А?? Где ты был, отвечай? В те
бессоные ночи?! Где ты был, когда я валялся перед иконами? Где? Ты какое
право имеешь меня судить? Ты мне помог. Ты хоть раз пришел ко мне на
помощь, я унижался перед тобой, а теперь, когда я выкрутился, выскочил,
выпутался из всей этой истории. Из этой ... жизни, ты... ты предьявляешь
мне какие-то претензии? Во! Уй! /Это Он воткнул в него вторую пику/.
Он: Сексот!
он: Уй-ю-юй. Сколько презрения. Смотри слюнка с губы капнет. Вы же не
запятнали себя, не запятнали. Вы остались в стороне. Но это не потому, что
вы такие крепкие и умные. Это потому, что вы на хрен никому не были нужны.
Ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха!
оН и Он растерялись. ОН слегка кивнул головой и в него оголтело
полетели пики одна за другой. Началась бойня, коррида, в которой он
норовит боднуть ЕГО САМОГО. А оН и Он словно матадоры гоняют его из улга в
угол. Со словами "Стукач" и "Сексот". Поэтомуу акценты в последующем его
монологе режиссер и белетмейстер выставят сам./
Вы были сопляками, для которых делали все родители. А вот при чьей
помощи, с кем сотрудничая, они создавали вам эти условия для созревания?
Они продались, чтобы спасти вас. Вас - лощенных и холенных. Не познавших
профилактических проработок. Не знающих ни о черной, ни о белой зависти,
ибо вам все было дано с рождения. Вам не нужно было карабкаться,
предавать, убивать. Вас ждала проторенная дорога. Вы не попадали в
ситуации, из которых нет выхода, кроме измены. Измены себе... Вы не падали
в ямы и пропасти, вам не приходилось выбирать между ничем и забрезжавшей
где-то в высоте надеждой, на другую, более светлую жизнь. Но за нее надо
платить. Но вы не знаете, какие бывают глубины, какое дно и какое желание
с него подняться.... Любой ценой. Да! Скажете вы сейчас. Ты глупец. Ты был
одурачен, если бы ты знал... Да! Я не знал. Я не знал то, что знали вы.
Это ваши родители пользовались благами системы и правили ею, посмеиваясь
над моими... святыми, свято верившими в идею, служившим ей до конца и
воспитавшими меня так, что я до сих пор вскакиваю ночью, потому что во сне
меня убивают враги: враги государства, отечества, родины - эти жирные
буржуи, которые всю жизнь положили, чтобы задушить нашу молодую
республику. Я и сейчас готов подняться в атаку. Я и сейчас готов выполнить
приговор тройки, двойки, сам готов расстрелять любого, кто поднимет руку
на память о светлом будущем, о котором мне рассказывали вместо народных
сказок. Я, никогда не бывший на войне, считаю себя человеком войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13