Что же, может, так оно и есть. Он действительно не хотел расставаться с Молли и Эммой.
– Когда нам ехать к врачу?
– Доктор Лу назначила на десять.
– В таком случае посмотрим, что она скажет, прежде чем строить планы.
Молли потуже затянула пояс халатика – роскошной вещички из розовато-желтого шелка, явно позаимствованной у мачехи. Интересно, как она выглядит без него?
– Значит, Ирландия? – усмехнулась Молли. – Вы ездили туда один?
– Нет.
– Нет, – повторила она. – Вряд ли вас куда-то отпустят одного. Разве что сами "этого захотите.
– Вы о чем?!
– Невзирая на ваш ожог в полспины и шрам на бедре, Рамзи, женщины будут драться за вас. Они, наверное, летят к вам, как бабочки на огонь. Вы очень привлекательный мужчина.
– Спасибо за лестные слова. Идите спать, Молли, еще слишком рано.
– А вы?
– Ну теперь, когда все решено, и я понежусь в постельке часок-другой. Больше у меня нет причин нервничать и злиться. Свершилось чудо.
Молли кивнула, но ее улыбка мгновенно потускнела.
– О, совсем забыла, что сегодня договорилась о заупокойной службе по Луи. Прямо здесь, в поместье. Я даже нашла пресвитерианского священника, чтобы он отслужил панихиду.
– Вы правильно сделали, – кивнул Рамзи. – Ради Эммы.
– Надеюсь, она поймет.
* * *
– Эмма, теперь ты сыграешь мне «Сияй, сияй, звездочка»?
– Да, доктор Лу. Обязательно. Только я давно не играла на пианино.
– Ничего страшного. Я с удовольствием послушаю.
Эмма поставила пианино на низкий журнальный столик. Врач уселась в кресло, Рамзи и Молли расположились на маленьком диванчике.
– Не забудь вариации, Эмма, – предупредил Рамзи.
На этот раз Эмма превзошла себя. Глубоко, прерывисто вздохнув, совсем как взрослая, она правой рукой наиграла мотив песенки, подыграла левой. В ее исполнении мелодия, звучавшая трогательно-прозрачно, как у Моцарта, быстро сменилась знойным блюзом в классическом джазовом стиле, а потом в нее вплелись отголоски произведений Джона Леннона.
Доктор Лу ошеломленно моргала глазами. Когда Эмма доиграла, она подалась вперед, взяла ее маленькую ручку и сказала:
– Спасибо, Эмма. Ты доставила мне огромную радость. Надеюсь, в один прекрасный день я приду на твой концерт в «Карнеги-холл».
– Что такое «Карнеги-холл»?
– Это зал в Нью-Йорке, где выступают величайшие музыканты и певцы со всего мира. Я слышала там чудесного скрипача Лиама Маккаллума. Никогда не забуду! Ты тоже обязательно там сыграешь, солнышко.
– Да, – согласилась Молли. – Думаю, так и будет.
– А моего папу никогда не приглашали в «Карнеги-холл», – прошептала Эмма, не поднимая глаз от клавиш. – Но он тоже был великим певцом. Так мама сказала.
– Был, детка, конечно, был, – шмыгнула носом Молли, готовая вот-вот расплакаться.
Рамзи поспешно обнял ее за плечи.
– У меня тоже есть альбом твоего папы. И пусть он никогда не пел в «Карнеги-холле», все равно его знает весь мир. И его музыка останется с нами навсегда.
– Мама тоже так говорила.
– Интересно, когда твоя мама ошибалась в последний раз? – поддразнил Рамзи, легонько дернув девочку за французскую косичку, которую сам же и заплел сегодня утром. Совсем неплохо получилось, даже не загибается кверху и такая ровненькая!
Наконец Эмма подняла голову и задумчиво нахмурилась.
– Давно, – объявила она. – Может, два месяца назад.
Рамзи засмеялся.
– Ну а теперь, – вмешалась доктор Лу, – пора поговорить о твоем путешествии в Ирландию с мамой и Рамзи.
– Я не знаю, что такое Ирландия.
– Прекрасная страна, которая лежит за океаном. Это удивительное место, где смотришь на природу, дома и людей и, возможно, видишь их в ином свете. Там можно ничего не бояться, играть дивные мелодии, бегать по утрам с Рамзи и мамой и хоть каждый день устраивать пикники. Сидеть на камнях и болтать ногами в воде.
Она такая холодная, что ты с непривычки взвоешь. Будешь все дни проводить с людьми, которые тебя любят и хотят, чтобы ты была здорова и счастлива. Что ты об этом думаешь?
Эмма прижалась к коленям Рамзи.
– А тот дурной человек тоже поедет за нами?
Рамзи провел ладонями по ее худым рукам.
– Нет, разумеется. Я же сказал, мы не позволим ему и близко к тебе подойти. Честное слово, Эмма.
Малышка взглянула ему в глаза:
– Он близко, Рамзи. Очень близко. Это он убил моего папочку. А теперь доберется до меня.
– Ни за что, Эмма. Он смертельно боится и старается заползти в какую-нибудь нору и затаиться, потому что знает полиция гонится за ним по пятам. Ничего, скоро его схватят и запрут в тюрьму до конца жизни. Все стараются во что бы то ни стало поймать его. Но в одном я уверен, Эмма. Мы тебя защитим. Ты веришь мне?
Девочка долго-долго смотрела на него затаив дыхание. Наконец она перевела дух и взглянула на доктора Лу. Та улыбнулась, чуть качнула головой и, встав, отвела Молли в сторону.
– Понадобится немало времени, чтобы она пришла в себя. Не торопите ее. Пока что вы и судья Хант делаете все возможное. Мне кажется, что поездка в Ирландию – именно то, что надо. Однако мы с Эммой должны встретиться завтра. Когда вы уезжаете?
– Как только вы разрешите, и ни секундой раньше.
Это не имеет значения. Для меня важнее всего на свете Эмма.
– Она делает успехи, миссис Сантера. Огромные успехи. Но пережитое навсегда останется с ней. Вы должны понимать это. С годами ее отношение к случившемуся изменится. Многие впечатления останутся лишь смутным воспоминанием, и это хорошо, но совсем не исчезнут. Сейчас она слишком мала, чтобы сообразить, что с ней сотворили. Она знает только, что этот человек причинил ей ужасную боль, но само понятие изнасилования ей неведомо. Мы имеем дело со страхом и беспомощностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106