Она замерла в ожидании.
– Я иду в баню, – сказал он. – У тебя в волосах соломинки, а платье испачкалось.
– Я знаю, – сказала она.
– Родители все еще спят в моей спальне. Я могу принести тебе все, что нужно.
Она медленно повернулась и посмотрела ему в глаза, отметив, что он сказал в моей спальне, а не в нашей.
– Тебе нечего мне принести. У меня нет другой одежды. Миране показалось, что он хотел что-то сказать, но промолчал. Потоптавшись на месте, он сказал:
– Вкусно пахнет. Я рад, что женщины снова стали хорошо готовить.
Она лишь кивнула в ответ.
– Хафтер промаялся всю ночь. Только его голова гудит от железной сковороды, а не от выпитого вина. Прошу тебя больше не вмешиваться. Если он хочет Энтти, пусть получит ее. Она всего лишь рабыня. Прежде она спала со всеми, кто ее хотел. Ничто не изменилось с тех пор. Правда, теперь Хафтер будет держать ее при себе, пока она не наскучит ему. Я отдал ее ему. Здесь распоряжаюсь я, а не ты.
– Она не станет спать со всеми подряд, Рорик.
– Она будет делать то, что я прикажу. Хотя нет, отныне она будет делать то, что пожелает Хафтер. Она принадлежит ему. Понятно?
– Не заставляй ее спать с мужчинами. Она не может этого делать. Теперь все изменилось. Не позволяй Хафтеру обижать ее.
– Ты не должна вмешиваться. В этом Гард прав. Ты виновата в том, что она так себя ведет. Оставь ее в покое.
Он повернулся и пошел прочь, не сказав больше ни слова. Мирана велела рабыне отнести ему полотенца и оставить их в предбаннике.
Глава 19
Мирана продолжала работать, время от времени извлекая из волос или стряхивая с одежды очередную соломинку. Когда Энтти принялась замешивать тесто для лепешек – их требовалось так много, что пришлось взять глубокий деревянный жбан, – Мирана обратила внимание, что на ней та же одежда, что и накануне вечером.
Она подошла к ней и тихо сказала:
– Сбежим, как только представится возможность. Ты была права, когда говорила, что нам обеим здесь нечего делать.
Девушка лишь кивнула в ответ. Мирана была уверена, что Энтти поняла ее. Она слышала, о чем Мирана говорила с Рориком, и знала, что тот отдал ее Хафтеру. У нее не оставалось выбора.
– Возможно, даже сегодня, когда мужчины снова напьются. Гроза давно кончилась.
– Хорошо, – откликнулась Энтти. Она посмотрела Миране в глаза. – Ты должна быть осторожна, Мирана. Боюсь, что кто-нибудь из них готовится тебя убить.
– Когда родители Рорика выйдут из спальни, я возьму из сундука свой нож. И стащу еще один для тебя, Энтти. Если сможешь, припаси в дорогу еды и воду. Нам предстоит долгое путешествие.
Энтти кивнула, гадая, куда они отправятся. Ясно, что не в Клонтарф. Мирана знала, что там ее ждет. Энтти не стала ее спрашивать об этом. Наверняка Мирана сама позаботится о том, где им укрыться, и на этот раз они будут удачливее.
Однако их планам не суждено было сбыться.
Час спустя Рорик подошел к Миране.
– Возьми, – сказал он, – это платье Асты. Теперь оно твое. Она сказала, что они с Эрной сошьют вам с Энтти новые вещи. А сейчас идем в баню, здесь очень жарко, у тебя потное лицо.
Миране совсем не хотелось идти с ним. Она боялась, что, когда они останутся наедине, он убьет ее. Сердце бешено колотилось в груди, пока она шла рядом с Рориком к выходу. Утешало лишь то, что ей все-таки удалось выкрасть из спальни нож. Появилась слабая надежда. Мирана молилась лишь о том, чтобы у нее хватило сил воспользоваться им.
Родители Рорика по-прежнему игнорировали ее, и Миране пришлось послать рабыню, чтобы она подала им завтрак. Сайра так и не вышла к столу. Меррик еще утром ушел куда-то и до сих пор не вернулся.
– Ты ведь уже мылся, – сказала она, выходя из дома на яркое утреннее солнце.
– Да, – не глядя на нее, ответил он.
– Нет необходимости сопровождать меня.
– Мне лучше знать.
Он убьет ее. Родня убедила его, что она такое же исчадие ада, как и Эйнар. Она не хотела умирать, во всяком случае, не от его руки и не сейчас. Равно как и покидать Ястребиный остров. Но у нее не оставалось выбора. «Как он убьет меня? – подумала она. – Задушит или пронзит сердце ножом?» Она точно знала, что будет защищаться изо всех сил, и это оказалось для нее более мучительно, чем она предполагала.
Когда они вошли в предбанник, Рорик приказал двум обнаженным и мокрым после купания воинам из свиты отца выйти вон.
– Я помогу тебе раздеться, – сказал он, подходя к Ми-ране, когда они остались наедине.
Мирана стояла, не двигаясь, пока он расстегивал броши, скреплявшие на плечах тунику. Она не шелохнулась даже тогда, когда, расстегнув пояс, он наткнулся на спрятанный в складках нож. Рорик промолчал, хотя отлично знал, что нож лежал в сундуке, стоявшем в его спальне. Мирана посмотрела на его руку, затем перевела взгляд на нож. В тот же момент она поняла, что не сможет его убить. У нее просто не поднимется рука. Она протянула ему нож. «Будь что будет», – решила она.
Она безвольно подняла руки, и он снял с нее платье. Даже оставшись совершенно голой, она не пыталась пошевелиться. Голубые глаза Рорика были непроницаемы, невозможно было понять, как он поведет себя в следующую минуту. Не выдержав напряжения, Мирана закричала и, бросившись в баню, прижалась к дальней стене. Пар застилал глаза, и она почти не видела Рорика.
– Мирана! – закричал он.
Она упала на колени и еще плотнее прижалась к стене. Волосы волной накрыли ее лицо.
– Пойди сюда, я искупаю тебя.
Искупает ее? Мирана нахмурилась. Неужели он хочет, чтобы она была чистой, когда он станет ее убивать? Или это только уловка?
Она поднялась, откинув назад волосы и решив, что, если он лжет, у нее будет возможность проскользнуть мимо него в предбанник, где на лавке вместе с одеждой остался лежать ее нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108