— Это похоже на определенное вложение капитала.— Значит, вы полагаете, мисс, что этот таинственный незнакомец каким-то образом связан с вашим отцом? И пришел он сюда только для того, чтобы сообщить, что ваш отец потерял не все имущество?— Знаю, что это звучит неправдоподобно, — сказала Чонси, глубоко вздохнув, — но ничего другого мне в голову не приходит.— Не грызите ногти, мисс.— О Господи, — воскликнула Чонси, посмотрев на пальцы. — Это семейство сводит меня с ума! Вместо того чтобы действовать, я прячусь. — Она встала со стула и стала размеренно ходить по спальне. — Мэри, я трусиха! Жалкая трусиха! Уже давно следовало посмотреть в глаза тете Августе и потребовать ответа, почему они стали вдруг обращаться со мной, как с дорогой игрушкой…— Думаю, что спросить нужно не у вашей тети, а у мистера Оуэна, — подсказала ей Мэри.— Да, возможно, ты права, — согласилась Чонси. — Ведь они не случайно оставили меня наедине с ним.— Ну что ж, мисс, не стоит пороть горячку, — продолжала рассуждать Мэри. — Если этот загадочный джентльмен снова появится здесь, то я непременно узнаю какие-нибудь подробности. Может быть, вам стоит немного подождать.Чонси молча кивнула и позволила Мэри надеть на нее новое платье, подаренное недавно тетей Августой, — из бледно-зеленого шелка с глубоким вырезом на груди. Слишком глубоким, подумала Чонси, глядя на себя в зеркало. Сейчас она выглядела весьма соблазнительно.— Косы, Мэри, кажутся мне слишком строгими для такого вечера, — сказала Чонси, поворачиваясь перед зеркалом.Мэри улыбнулась и окинула взглядом молодую хозяйку с ног до головы. Чонси действительно стала очень красивой и привлекательной. Толстые косы были аккуратно заплетены и туго завязаны на макушке головы, отчего шея казалась еще тоньше и грациознее. Мэри вздохнула. Слишком поздно что-либо менять в прическе.— Будьте осторожны, мисс, — предупредила она Чонси. — Лучше подольше играйте на пианино.— Спасибо за совет, — сухо заметила Чонси.К сожалению, случилось так, как и предполагала Мэри. Неужели Оуэн в самом деле подумал, что ее новая прическа предназначена исключительно для того, чтобы соблазнить его? Вероятно, ведь ее грудь почти вываливалась из платья.— Ты сегодня выглядишь особенно очаровательно, дорогая, — пропела тетя Августа, окинув ее оценивающим взглядом. — Тебе очень идет эта прическа. Она делает тебя взрослой и очень привлекательной. Ты согласен со мной, Оуэн?— О да, мама, полностью согласен.— Прекрасное создание! — торжественно объявил дядя Альфред. — Новый член семьи Пенуорти.Тетя Августа посмотрела на него и захихикала. Захихикала! Чонси почувствовала, что у нее в ушах зазвенело, а по всему телу пробежали мурашки.— Хочу вам напомнить, дядюшка, что моя фамилия не Пенуорти, а Фитцхью, — тихо сказала она, повернувшись к нему. — Я дочь Джеймсона Фитцхью!— Не думаю, что это продлится слишком долго, — многозначительно заметила тетя Августа и при этом пристально посмотрела на Оуэна.В комнате воцарилось молчание. Тетя Августа, должно быть, сообразила, что разговор приобрел нежелательный характер, и решила исправить положение.— Знаешь, Элизабет, мы тут с дядей подумали и решили, что твоя комната слишком мала для тебя. Нам кажется, ты должна перебраться в зеленую комнату. Она намного больше, и ты сможешь обставить ее по своему вкусу. Мы ведь знаем, что у тебя превосходный вкус.Превосходный вкус? Господи! Чонси чуть было не рассмеялась им в лицо. Если тетя Августа судит о ее вкусе по тем блюдам, которые она выбрала в ресторане, то ее способность врать становится поистине феноменальной. Свиной окорок в винном соусе и вареная капуста! Повар посмотрел на нее так, словно она сошла с ума. Зеленая комната! Чонси даже растерялась от неожиданности. Это была огромная спальня с большими окнами, которая соединялась дверью со спальней Оуэна. Самая настоящая ловушка. Они обложили ее со всех сторон. Какое-то мгновение Чонси пребывала в состоянии безотчетного страха. Нет, она не может полагаться на помощь со стороны тети и дяди. Завтра утром надо непременно навестить дядю Пола. Только он может хоть чем-то ей помочь.Чонси рассеянно улыбнулась.— Я подумаю над вашим предложением, тетя Августа.Вскоре тетя Августа и дядя Альфред пожелали спокойной ночи и удалились к себе, подтвердив тем самым догадку Чонси о том, что Оуэн должен сделать какое-то важное заявление. Тот нервно ерзал на стуле, постоянно вытирая ладонью со лба крупные капли пота.— Хочешь я сыграю для тебя, Оуэн? — спросила Чонси, с любопытством наблюдая за тем, как он судорожно потирал руки о свои бриджи.Не дождавшись ответа, она подошла к инструменту и стала исполнять одну из самых длинных сонат Моцарта, которую специально выбрала для этого случая.После некоторых колебаний Оуэн наконец преодолел свою робость и прервал ее.— Элизабет, дорогая, — прошептал он ей на ухо. Почувствовав на своей шее его горячее дыхание, она вскочила на ноги, громко ударив пальцами по клавишам.— Я должен поговорить с тобой, — продолжал он, испуганно отпрянув назад. — Пожалуйста, Элизабет, выслушай меня. Я чувствую, что не могу больше молчать!Чонси медленно повернулась и уставилась на него немигающим взглядом.— Ты научился изящно выражать свои мысли, — едко заметила она.Тот был ошарашен, но тут же опомнился и взял себя в руки.— Сомневаюсь, что смогу когда-либо соперничать с тобой в области изящной словесности, моя дорогая. Пойдем, Элизабет, сядем на диван и спокойно поговорим.Она пошла за ним к дивану, но не села, а остановилась рядом и пристально посмотрела на Оуэна.— Что же ты хотел мне сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114