— Конечно, девчонке будет лучше вернуться домой, к отцу. Грэлэм сделал ее жизнь несносной». Бланш старалась убедить себя, что оказывает юной леди Кассии услугу.Отведя глаза в сторону, она объяснила:— Кассия считает меня своим другом. Вы сочтете эту леди наивной простушкой. Но лучше не обижать ее.— Да, но в том-то и загвоздка, верно? Что же я должен с ней сделать?— Вернуть ее обожаемому отцу, — резко ответила Бланш. — Ожерелье окупает ваши труды по ее доставке в Бретань. Нет никакой причины убивать ее или вредить ей.Дайнуолд улыбнулся.— Вы не боитесь, что Грэлэм сам отправится за ней в Бретань? Может быть, он не поверит ее рассказу о том, что ее похитили.— Я знаю лорда Грэлэма де Моретона лучше, чем кто-либо другой. Гордость не позволит ему гнаться за женщиной. Но даже если отец потребует ее возвращения в Вулфтон, что маловероятно, Грэлэм уж и подавно не поверит ей и ее глупой истории. Уверяю вас, этого никогда не произойдет. А вы, милорд, конечно, не совершите ошибки и не будете настолько беспечны, чтобы сообщать ей свое имя.— Нет, не буду, Бланш. Но что, если отец все же силой заставит ее вернуться? Разве это не нарушит ваших планов, миледи?Бланш разгладила рукав платья.— Я уверена, это невозможно. Но, во всяком случае, пройдет много времени, пока Грэлэм узнает, что его жена в Бретани. Он ее не терпит и обращается с ней как со служанкой. Кассия для него ничто. И, когда он узнает, где она, он тотчас признает брак недействительным. А герцог Корнуоллский поможет ему.— И вы выйдете за него замуж?— Конечно.— Что вы скажете лорду Грэлэму, вернувшись в Вулфтон?— Почему вы так интересуетесь моими планами, милорд? Дайнуолд пожал плечами.— Мне вовсе не хочется наживать врага в лице могущественного Грэлэма де Моретона. Не хочу чувствовать его горячее дыхание на своем затылке. И всего-то из-за беззаботности женщины.— Я скажу ему, что его жена наняла двоих мужчин, чтобы они помогли ей бежать. Она не знала, что делать со мной. Меня связали и оставили.— И, конечно, вы ухитрились освободиться до того, как вам стало плохо. Кажется, больше обсуждать нечего. Я предлагаю, миледи, чтобы вы немножко покричали ради нашего цыпленочка.Бланш сверкнула на него глазами, потом, пожав плечами, ответила:— Возможно, вы и правы, хотя я не вижу в этом большого смысла.С минуту Дайнуолд молчал раздумывая, затем приказал:— Кричите, миледи. Никто не знает, как все обернется.До Кассии донесся отчаянный крик Бланш.— Нет! — Кассия бросилась бежать к роще, но один из мужчин схватил ее за руку и удержал.Несколькими минутами позже Кассия увидела идущего к ней рыцаря, оправляющего одежду. Она побледнела, сразу поняв, что случилось, и из ее горла вырвался тихий стон.Рыцарь остановился прямо перед ней.— Вы… грязное животное! Как вы осмелились причинить зло беззащитной женщине? Она попыталась вырвать руку.— Возможно, — тихо сказал Дайнуолд хмурясь, — в эту минуту вам следует думать о собственной безопасности.Кассия подняла на него глаза. Она вспомнила, что ее поразило выражение его лица, но сейчас оно не казалось таким жестоким. Его волосы, брови и даже глаза были серовато-коричневыми, как песок на отмели. Нос с высокой переносицей украшала россыпь веснушек. Он не казался могучим, как Грэлэм, но был крепко сколочен, и Кассия поняла, что у нее нет шансов вырваться.— Что вы сделали с Бланш? — спросила она шепотом.— Я ее изнасиловал, — ответил рыцарь спокойно, — и отпустил.Он наблюдал за пленницей и видел, как расширились от ужаса ее глаза, потом ресницы ее легли на щеки, а плечи будто одеревенели.— Что вы сделаете со мной? — Кассия изо всех сил старалась, чтобы голос не выдал ее отчаяния.— Посмотрим, цыпленочек, — невозмутимо ответил рыцарь.Дайнуолд вдруг испытал непрошеное чувство раскаяния при виде жалкой и смешной демонстрации отваги со стороны этого беспомощного существа.— Сначала мы проедемся. Нет, вы не поедете на своей кобыле. Сядете со мной.«Он меня тоже изнасилует», — подумала Кассия. Но какое это теперь имело значение!Она не сопротивлялась, когда Дайнуолд поднял ее и посадил в седло впереди себя. Его конь отпрянул в сторону, почувствовав, что вес седока увеличился, но рыцарь ласково заговорил с ним, и тот успокоился.Около часа или чуть больше они проехали в молчании.— Кто вы? — спросила наконец Кассия.— Можете называть меня Эдмундом, — ответил рыцарь небрежно. — А я буду звать вас Кассией. Ведь это ваше имя?Она кивнула, и Дайнуолд почувствовал, как ее мягкие локоны коснулись его подбородка.Глядя вперед, между ушами своего жеребца, он нахмурился. Пленница не упомянула о своем влиятельном муже. Все было, как говорила Бланш. Грэлэм презирал свою жену, и она хорошо это знала.— Почему мужа не было с вами? — спросил он внезапно. — Неразумно двоим женщинам выезжать на прогулку без эскорта.Кассия рассмеялась. Человек, изнасиловавший Бланш, а ее похитивший, теперь читал ей нотации!— Мой муж, — сказала она, не замечая, как беспомощно звучит ее голос, — не знал, что мы выехали на прогулку. Я сама виновата. Мы все еще на землях моего мужа. Я думала, что никто не осмелится…— И ошиблись, — ответил Дайнуолд резко. — Вы рассуждаете как ребенок.— Да, так может показаться, — сказала Кассия.— К тому же вы строптивы?Он посмотрел ей прямо в лицо и увидел, как ее глаза непонимающе расширились.— Строптива? — повторила Кассия без всякого выражения. Потом, вздохнув, сказала: — Возможно, это так. Иногда милорд сердит меня. Боюсь, что я не всегда могу сдержаться и говорю лишнее.Почему эта миниатюрная леди разговаривала с ним так, будто знала его всю жизнь и испытывала к нему доверие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133