Дебора плотно сжала губы.Отчаявшись услышать ответ на свой вопрос, Диана сменила тему.— Знаете, Лайонел думает, что Патриция и Дэниел могут поехать с нами в Англию. Он собирается выделить Дэниелу приличное содержание, чтобы он мог изучать медицину, о чем ваш сын так мечтает.— Нет! — Дебора рывком поднялась с кресла, движения ее были неуклюжи и бессмысленны. — Нет, — уже спокойнее проговорила она. — Место Дэниела здесь, на острове Саварол, рядом со мной. Вы понимаете это? Не вмешивайтесь в наши дела.— А как же Патриция? Она готова душу продать, чтобы потанцевать на лондонских балах.— Патриция просто… Она молода. Она поступит так, как ей скажут.— Дэниел взрослый человек, Дебора. Мне думается, он вправе поступать по-своему.Дебора только покачала головой, не поднимая на Диану глаз.— Уйдите, Диана. Уходите.— Хорошо. Но если вам захочется с кем-нибудь поговорить, Дебора, я буду рядом. Знаете, я вовсе не ненавижу вас. Если вы сделаете счастливым моего отца, то я буду только рада за него.Мачеха, казалось, хотела что-то сказать, но промолчала. Диана вышла из спальни и осторожно прикрыла за собой дверь. Ее лицо было задумчивым.— Миссис расстроена?— Да, Дидо, миссис расстроена. Наверное, привычку подслушивать я переняла от тебя. Итак, ты давно здесь, за дверью?Старая негритянка хитро посмотрела на Диану.— Да давно уж. Столько всяких бед случилось с тех пор, как они тут поселились.— Дидо, расскажи мне о Мойре. Ее взяли в большой дом как раз перед моим отъездом в Англию.— Мойра была хорошенькой девчонкой, даже слишком. А уж хитрая! Миссис хотела, чтоб ее убрали.— Не хочешь же ты сказать, что мой отец соблазнил ее!— Нет, не ваш отец, он — нет. — Дидо кивнула на дверь спальни, где находилась Дебора. — Я слышала, как Мойра там хохотала. Вдвоем с… До тех пор, пока… — Дидо пожала плечами.— До каких пор? До тех пор, пока я не приехала?— Миссис переживает, — сказала Дидо и опять пожала плечами.Диана смотрела, как Дидо смахивает перьями пыль с китайской вазы, которая стояла на любимом столе отца. Вот упрямая старуха!Диана шла по саду к конюшне и думала об отце, представляла его в постели с Деборой. Ей стало неловко, так как теперь она все знала о происходящем в постели. Ведь он же ее отец. * * * — Что я вижу? Ты покраснела сквозь загар!Диана резко обернулась и увидела Лайонела, который насмешливо улыбался ей. Он ласково взял жену за подбородок.— Какие мысли бродят в твоей головке? Ты думала обо мне? О том, как я ласкаю тебя и делаю такое, от чего ты вопишь, кричишь и умоляешь меня не останавливаться?— Ты закончил?— Никогда. И мне нравится, когда ты говоришь таким кислым и сухим тоном. Пойдем уединимся, Диана, и ты расскажешь мне, о чем думала.— Тебе это не понравится, — ответила она, но пошла в ногу с мужем. — Сегодня утром я была сыщиком.Лайонел замер, перепалка и чувственность оказались позабыты.— Прекрати! Больше не смей! Я не хочу, чтобы ты рисковала. Вообще-то твой отец прав: лучше тебе постоянно находиться при мне. Днем и ночью.— Не глупи, Лайонел. Я услышала сегодня плач Деборы у нее в спальне и поговорила с ней… — вот и все.Он вздохнул.— Перескажи мне ваш разговор.Диана рассказала и о разговоре с Деборой, и о намеках неразговорчивой Дидо.— Дебора страшно переживает, Лайонел. Наверняка это имеет отношение к случившемуся. Она что-то знает, я уверена.— Возможно. А теперь, может, пойдем к Грейнджеру? Я не могу позволить тебе действовать на свой страх и риск. Один Бог знает, что может прийти в твою голову, колючка!— Ты, разумеется, не станешь говорить так сурово с будущей матерью твоего ребенка?Он усмехнулся торжествующе, по-мужски.— Он там, да? Я всегда делаю верные ставки, как говорят в клубах. После обеда, во время сиесты, я еще раз наведаюсь в свое помещение…— Я откажусь от всего, если ты не прекратишь нести чушь.— Дорогая, ты не можешь решать, зачать тебе или нет. — Он помолчал, глядя в небо. — По крайней мере я надеюсь, что не можешь.— Ага! Значит, до тебя доходили слухи о вуду, да? — спросила Диана, и Лайонел нахмурился. — Это когда повсюду колдовство, зловещие ритуалы и церемонии. Вам лучше относиться ко мне крайне уважительно, милорд.— Мне лучше положить тебя под себя.Диана весело рассмеялась, ужас происходящего отступил. По крайней мере, до тех пор, пока они не пришли в дом управляющего. Лайонел постучал в побеленную дверь. Симпатичный одноэтажный домик из пористого кирпича, окруженный ухоженным садом.— Скорее всего, Грейнджер в поле или на складе.— А может, на мельнице или в поселке. — Лайонел постучал еще раз. — Грейнджер!Послышался странный приглушенный звук, и дверь со скрипом открылась. У Дианы перехватило дыхание. Грейнджер походил на живое воплощение отчаяния. Измятая одежда, волосы встали дыбом, глаза налились кровью.— А, это вы, — проговорил он. — Что вам угодно?— Я хочу знать, почему вы пьете? — тихо спросил Лайонел.— Суонсон умер, он убит. Разве это не причина?— Его похороны сегодня в полдень, Грейнджер, — сказала Диана. — Мы можем войти?— Нет. Я не хочу никого из вас видеть.— Тогда всего один вопрос, Грейнджер… — Лайонел немного помолчал. — Зачем вы встречались с Патрицией Дрисколл? Знаете, я видел вас вместе. На рассвете.Грейнджер побледнел, затем покраснел. Его лицо выдало его.Лайонел продолжал, его голос звучал так же спокойно и мягко.— Она молода, не так ли? Слишком молода, чтобы вы были ее любовником.— Послушайте, милорд, мисс Диана… — Он попытался пригладить свои взлохмаченные волосы. — Это ничего не значит. Да, я встретился с ней… Но это ничего не значит. Я — любовник Патриции?! — Он рассмеялся, и от его хриплого смеха у Дианы побежали мурашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107