— Да. Она, похоже, была сильно расстроена, но держала себя в руках. Возможно, она узнала о встречах Патриции с Чарльзом Суонсоном, пришла в ярость от того, что ее сына предали, и убила Суонсона.— А Мойра? Разве у женщины хватило бы сил задушить ее?— Думаю, хватило бы, если напасть внезапно.— Дебора ненавидела Мойру.— Видимо, да.— Лайонел, мне страшно!— Я знаю, Диана, конечно, знаю. — Он притянул ее к себе. — Я очень хочу увезти тебя отсюда.— Я не могу уехать. Мой отец…— Да. Люсьен. Я совершенно уверен, что Дебора что-то знает. Но имеет ли это отношение к преступлению, пока не ясно.— До ее появления здесь все было хорошо. А потом появилась она, и Патриция, и Дэниел.— Да. И с этим уже ничего не поделаешь, верно? Если бы здесь был магистрат или что-то в этом роде, можно было бы узнать о прошлом каждого. Я всего один раз сталкивался в своей жизни с тайной. Но это, конечно, совсем другое. Тогда речь шла о скаковых лошадях Фрэнсис и Хока. — Он долго рассказывал ей эту историю, пока, наконец, не подошел к концу, который был чистой и невероятной правдой. — И тогда Амалия, бывшая любовница Хока, спасла положение. Видела бы ты, как она вскочила на спину одного из крестьян и во весь голос произнесла речь!Диана рассмеялась в темноте, и Лайонел чуть успокоился. Он поцеловал жену в кончик носа, затем в улыбающиеся губы.Граф почувствовал, как ладонь Дианы скользнула по его груди и опустилась ниже. Его поцелуй стал глубже. Когда ее рука нашла его, он забыл обо всем — о трагедии, о смерти, о страхе и собственной беспомощности.— Ах, Диана, — сказал он, — еще ни одна женщина не дарила мне такого наслаждения!Она подняла голову и шутливо нахмурилась.— Это комплимент?— Это правда. А разве я не дарю тебе большее наслаждение, чем другие мужчины?— Так как ты единственный…— Тогда, значит, твой ответ — да.Лайонел опустился на жену всем телом, завел ее руки ей за голову и сжал запястья. Его плоть между ее бедер была твердой и ищущей, и Диана позволила себе забыться, по крайней мере на время.— Думаю, — несколько минут спустя произнес Лайонел с глубоким удовлетворением, — что ты забеременела.Диана заморгала, с трудом приходя в себя. Она чувствовала его в себе, ощущала влагу его семени, но все же сомневалась.— Ты, похоже, весьма горд собой, муженек.— Конечно, я доволен, что нашел наконец подходящее… помещение.— Это я-то помещение?! Ты самодовольный, высокомерный…Лайонел поцеловал ее и, к своему удивлению, почувствовал, что опять возбуждается.— Еще раз, любимая?— Думаю, да, милорд, — прошептала она и крепко прижала мужа к себе.— Я всегда старался выполнить взятые на себя обязательства.— Да, — ответила она, — в этом я с тобой согласна.Потом было наслаждение, но это было какое-то отчаянное наслаждение, так как ни один из них не мог выбросить из головы происходящие вокруг них трагические события.На следующее утро Диана не почувствовала себя беременной, так как она, конечно, не имела представления о самочувствии беременных. Она улыбнулась: сегодня предстояло многое сделать, со многими поговорить. Повсюду царили страх и неуверенность.Обычно в это время Дебора находилась на кухне, присматривая за приготовлением еды и отдавая распоряжения рабам. Вначале Диана не могла привыкнуть к тому, что ее обязанность перешла к кому-то другому. Когда они с Лайонелом только приехали на остров, Лайла несколько раз подходила к Диане с вопросами, но графиня, не желая мешать, отсылала кухарку к Деборе. Молодая женщина подумала, что ее мачеха, хваткая и строгая со слугами, все же не проявляла жестокости.Исключением была Мойра, погибшая Мойра. А все оскорбления Деборы, адресованные Дидо, немедленно получали отпор. Правда, подумала Диана, Дидо придерживалась мнения, что Люсьен Саварол сделал ошибку. Графиня покачала головой. Ее мысли были слишком бессвязны, чтобы в них разобраться.На кухне Деборы не оказалось.— Миссис уже ушла, — сказала Лайла и предложила Диане кусок пудинга.Диана поднялась вверх по лестнице и пошла к отцовской спальне. Дверь оказалась закрытой. Графиня подождала немного, затем решила постучать, как вдруг услышала плач.Дебора! Она плачет? Диана очень осторожно нажала на ручку и распахнула дверь.В отцовском кресле сидела Дебора, пряча лицо в ладонях. Ее плечи вздрагивали.Диана бесшумно подошла к мачехе и положила руку ей на плечо.— Что случилось, Дебора? Я могу чем-то помочь?Лицо мачехи было залито слезами, верхняя губа подергивалась.— Что вам нужно? — От слез ее голос сел и звучал хрипло.— Я услышала, что вы плачете. Я хочу вам помочь.— Как же! Вы хотите только одного — чтобы я уехала отсюда. Вот что я скажу вам, мисс… Когда я встретила вашего отца, он был несчастен, он не мог забыть вашу мать. Я сделала его счастливым, уверяю вас. Со мной он забыл ее.— И поэтому вы распорядились перенести ее портрет из гостиной в кабинет? Чтобы сделать отца счастливым?— Мысли о ней преследовали его. Я убрала портрет, чтобы он наконец освободился от нее.— Почему вы ненавидели Мойру?У Деборы перехватило дыхание.— Так вот почему, — медленно проговорила она, — вы хотите мне помочь. Вы хотите убедить отца в том, что это я задушила девушку? Так вот что я вам скажу. Я действительно хотела убрать отсюда Мойру. Она была глупая и хитрая. Я не могла заставить ее понять, что… Нет, это уж слишком! Я не хотела, чтобы она пострадала. Я просто хотела, чтобы ее убрали отсюда, убрали с острова Саварол.Диана вспомнила самодовольное выражение на лице Мойры в тот день, когда Лайонел отобрал у Деборы хлыст. Хитрая? Да, у нее был хитрый и самодовольный вид.— Но почему? Неужели она вас так раздражала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107