— Я рад, что ты вернулась домой, — сказал он и нежно поцеловал Диану в щеку.Он молча посмотрел на дочь долгим взглядом, и Диана почувствовала, что отец чем-то опечален. Ей хотелось рассеять его тоску, поэтому она шутливо проговорила, бросив многозначительный взгляд в сторону Лайонела:— Он не такой уж плохой муж, папа. Может, он упрямый и властный, но вполне терпимый.— Дэниел прав, — сказал Люсьен. — Ты счастлива. Спокойной ночи, дорогая.Лайонел осторожно закрыл за собой дверь в спальню и прислонился к ней спиной, сложив руки на груди.Диана мягкими шагами подошла к французским окнам и распахнула их. Ароматный ночной воздух наполнил спальню.— Диана, она хозяйка…Диана резко обернулась, ее лицо покраснело от нового приступа гнева.— Она ударила Мойру! За что?! Просто так!— Что здесь такого? Мойра — рабыня, имущество, часть собственности.— Твоя снисходительность неуместна, Лайонел Эштон! И твой сарказм тоже. Она человек, у нее тоже есть чувства! Я знаю, что в твоей драгоценной Англии со слугами обращаются просто ужасно! Представляю, как обращается со слугами твоя обожаемая Шарлотта!— Ты закончила?Диана подошла к стенному шкафу и с силой ударила кулачком по дверце из светлого дуба.— Ой! — пробормотала она и потерла ладонь.— Легче стало?— Нет. Хотела бы я, чтобы это было лицо Деборы.— Да ты злюка, а?— Лучше быть злюкой, чем изображать такое превосходство!— Я ничего не изображаю, милая.Диана почувствовала в его тоне насмешку. Она начала расстегивать пуговицы на своем корсаже и так сильно дернула, что одна из них оторвалась и покатилась по полу.Какое-то время Лайонел смотрел на жену, потом пожал плечами и отошел от двери. Разделись они молча. Граф видел, как его жена достала из шкафа ночную рубашку и пошла с ней за ширму.— Напрасно, — заметил он.Лайонел, совершенно обнаженный, вытянулся на прохладных простынях. Слышались пение соловья и приглушенный шум прибоя. Через несколько минут поцелуями и ласками он вставит жену забыть об огорчении. Эта мысль привела в возбуждение его тело, и граф усмехнулся. Комната была залита лунным светом. Приятно пахли цветы. Он был возбужден, как мальчишка.— Что ты там делаешь, Диана?— Зашиваю вырез моей ночной рубашки, — вредным голосом отозвалась она.Наконец Диана показалась из-за ширмы, потушила единственную лампу и медленно подошла к кровати. Ее силуэт четко вырисовывался в лунном свете.— Я устала, — сказала она, присев на противоположный край кровати.— Кровать у тебя коротковата. А вот я совсем не устал.— Мне такой кровати хватает. Странно, что ты не устал.— Хватит болтать, иди сюда.— У тебя нет совести. — Она отодвинулась от него. Лайонел схватил ее за рукав рубашки, Диана прыжком соскочила с кровати. Поскольку граф не разжал руки, рубашка из тонкого льняного полотна разорвалась сверху донизу.— Ой!Лайонел снова лег.— Я же говорил, что ты напрасно надеваешь рубашку, Мне кажется, этот предмет одежды не понадобится тебе еще лет тридцать. Иди сюда, милая! У тебя плохое настроение, но для этого нет причин. Ведь у тебя есть я.— Ты ни на что не годишься.— Как вас понять, мадам?— Ты сказал моему отцу правду? Правду о нас с тобой?— Да. Он заслуживает этого. Благородный человек всегда имеет право знать правду.— Он знает, что ты собираешься увезти меня в Англию?— Об этом мы не говорили.Она все еще сжимала рубашку на груди. Ее волосы свободно лежали на плечах, что графу очень нравилось.— Я не знаю, что делать.— Я скажу, что ты сейчас будешь делать. Сейчас ты сбросишь рубашку и покажешь мне свое прекрасное тело. Затем ты бросишься в мои объятия, обовьешься вокруг меня и дашь мне поцеловать каждый дюйм твоего тела.Она неуверенно и подозрительно посмотрела на мужа, как если бы не доверяла его словам, но ее глаза заинтересованно блеснули. Лайонел улыбнулся.— Каждый дюйм, — повторил он, понизив голос.— Я даже подумать не могла, что английский джентльмен, и даже английский граф, может говорить такое.— Я всего-навсего мужчина, Диана. Свой титул я приберегаю для «Книги пэров», а свои манеры джентльмена — для клубов.— Ты хочешь, чтобы я забеременела?Этот откровенный вопрос слегка ошарашил его, но ненадолго.— Да, я буду стараться изо всех сил. У нас будет целая армия детей, если пожелаешь. — Лайонел хотел было прибавить, что, возможно, она уже беременна, но не стал. К тому же он вспомнил Фрэнсис во время родов. Молодой человек немного помолчал. — Иди сюда, Диана.Он протянул ей руку ладонью вверх. Диана посмотрела на нее: сильная, длинные пальцы с плоскими подушечками. Она почувствовала дрожь в теле. Раньше ей казалось, что утонченных мужчин на свете нет. Диана вздохнула и забралась в кровать.— Мне просто не нравится кушетка, — пояснила она, чувствуя, как его рука прошлась от талии к бедру.— Тогда мы ее выбросим. — Лайонел склонился над женой, разглядывая ее лицо в лунном свете. Он легко коснулся ее губ и медленно обвел пальцем их контур.— Тебе понравились спинки крабов?— Да, очень.Лайонел обхватил ногой ее ноги, и она почувствовала прикосновение его жестких волос к коже бедра. Его ладонь мягко сжала грудь, приподняла ее, как бы взвешивая.— А запеканка из креветок тебе понравилась?— Очень вкусно.Лайонел кончиком пальца обвел ее сосок, при этом пристально следя за движением своей руки.— А я тебе нравлюсь?Его глаза блеснули.— Ты — самое вкусное, что есть на свете, — сказал поцеловал жену. — Открой рот, Диана.Она послушалась и тут же почувствовала, как его язык коснулся ее языка. Волна неподдельного удовольствия охватила низ ее тела, и она подалась бедрами вперед.— Да, да, — проговорил Лайонел, и его поцелуй стал еще глубже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107