Губы ее были тонкими и бледными.— А ты, Брент? Не джентльмен и не мой муж? — Она не стала дожидаться ответа, слишком разволновавшись. — Почему ты обвиняешь меня во всех грехах?Почему меня, женщину, можно называть шлюхой, распутницей.., а вы, мужчины, можете укладывать в постель столько женщин, сколько вам понравится, и при этом осыпать нас гнусными оскорблениями? Почему?Брент наморщил лоб. Он никогда раньше не думал о мужских желаниях в таком свете. Черт возьми, так он ведь никогда раньше и не был женат.— Женщины, — начал он, пытаясь мыслить логически, — бывают разные. Они, по-видимому, не хотят.., то есть они более…— А, — с понимающей улыбкой перебила его Байрони, — но если я «разная», то почему ты считаешь, что я такая, как ты — распутница и…— Хватит! Я имел в виду вовсе не это. — Брент взъерошил волосы. — Послушай, Байрони, я виноват перед тобой, очень виноват. Когда я был молод, одна женщина научила меня не совсем обычным вещам.— Ха! Расскажешь мне, как тебя соблазнили?Женщинам это не нравится, Брент. Или ты, юноша, платил ей за это?— Нет, — возразил Брент, и она услышала в его голосе боль и увидела горечь в его глазах. — Это была моя мачеха.Байрони не позволила себе пожалеть его и простить ему юношескую неосторожность.— И ты теперь красишь всех женщин одной краской, так, Брент?— Наверное, да, — медленно проговорил он. — Это было несправедливо с моей стороны. Особенно после того как я встретил тебя. Меня сразу потянуло к тебе, впервые в жизни, Байрони, я не лгу. Может быть, мне даже хотелось поверить тому старику в Сан-Диего. Это поддерживало мое представление о мире, не рождало сомнений.Господи, что он говорил? Почему выворачивался наизнанку? Но он уже не мог остановиться.— Когда я снова увидел тебя — красивую, чистую, я подумал… Ладно, не важно, что я подумал, это продолжалось недолго. Ты вышла замуж за богача Батлера и ждала ребенка. А я смеялся над собой, поверившим, что ты не такая, как все.— И стал меня оскорблять.— Да, и это было несправедливо.Она все еще смотрела на него с недоверием и даже злостью. Вероятно, вспоминала слова, сказанные Мэгги. Он не обязан давать никаких объяснений.Он — мужчина и теперь ее муж. И делает все, что ему нравится. Разумеется, осмотрительно.— Довольно этих глупостей, — резко сменил тему Брент. — Я хочу заняться любовью с моей новоиспеченной женой.Байрони изумленно уставилась на Брента.— Иди к Селест, — проговорила она, поджав губки. — Отправляйся к своей любовнице.Брент отвернулся от Байрони и начал раздеваться.Он слышал, как она глубоко вдохнула, но продолжал снимать с себя одежду, не произнося ни слова. Раздевшись до пояса, он спросил через плечо:— Ты позволишь помочь тебе снять свадебное платье?— Нет. Я буду спать в гостиной.Он резко повернулся:— Ты — чертовка.Байрони, не отрываясь, следила за его пальцами, расстегивавшими пуговицы на брюках.— Перестань, — сказала она, пытаясь задержать взгляд на его лице.— Нет. — Он переступил через упавшие брюки, поднял их и, аккуратно сложив, повесил на спинку стула.Брент выпрямился, положив руки на бедра.— Посмотри хорошенько, Байрони. Надеюсь, тебе нравится твой муж, уже хотя бы потому, что я единственный мужчина, которого ты когда-либо видела голым.— Ты похож на волосатую.., обезьяну.— Пожалуй, верно, но не совсем! Но у меня нет волос ни на плечах, ни на спине. А у многих мужчин есть, как ты знаешь. Впрочем, нет, разумеется, не знаешь. — Он нарочито потянулся, наблюдая за ее взглядом.— Нет, — выдавила из себя Байрони.Брент собрал остатки терпения.— Байрони, ты моя жена, и я намерен заняться с тобой любовью. Ты можешь выбрать одно из двух — либо сопротивляться, либо доставить мне удовольствие. Что предпочитаешь?Байрони опустила голову и ссутулилась.Ничего не сказав, он подошел к ней и принялся расстегивать множество крошечных обшитых атласом пуговиц на спине платья. Брент безумно хотел поцеловать ее шею — нежную, покрытую тонкими, как дымка, локонами. Он не хотел обижать Байрони, хотел заставить ее забыть свои необдуманные слова, хотел…— Вот так, — сказал он, стягивая с нее платье. — Может быть, ты хочешь, чтобы я помог тебе снять и все остальное?— Нет, — ответила она. — Прошу, Брент, оставь меня в покое!Он покачал головой и громко возразил:— Нет! Но я выпью немного бренди, пока ты покончишь с этим.Он с трудом отошел от Байрони.Она посетовала про себя на то, что все женщины родились под несчастливой звездой, а потом вспомнила Чонси Сэкстон и вздохнула. Делани Сэкстон был красив, умен и невероятно добр. А она, глупая, полюбила этого отвратительного человека, который смотрел на нее как на свою собственность, как на вещь, с которой можно делать все, что ему нравится.— Я не намерен пить бренди всю ночь, — услышала она за своей спиной голос Брента. — Даю тебе пять минут, Байрони.Она скрипнула зубами и сорвала с себя рубашку, нижние юбки и белье. А когда потянулась за ночной рубашкой, почувствовала на своем голом предплечье руку Брента.— Не надо, — сказал он. — Я хочу тебя.., сейчас же.В Байрони что-то оборвалось от его неумолимого тона. Она повернулась к нему, размахнулась и изо всей силы ударила его кулаком в живот.Брент втянул в себя воздух и что-то проворчал, больше от удивления, чем от боли. А почувствовав, как она ногтями вцепилась ему в плечи, он схватил ее за талию, швырнул спиной на кровать и лег сверху, зажав в одной руке кулаки ее закинутых за голову рук.— Довольно, — проговорил он, пристально глядя на нее. Увидев дикую ярость в ее глазах, Брент широко улыбнулся. — Значит, мне придется в первую брачную ночь объезжать дикую кобылу?Байрони попыталась сбросить его с себя, но быстро поняла, что ее движения только возбуждали его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118