— Наследник герцога еще не родился, — прогремел Ян. — Он родится в следующем году, максимум — через год.Джилз наклонился к уху Фелисити и пробормотал:— Так, теперь все, моя милая, вы прочно засели. Хозяин начал действовать, и вам придется поработать кобылой-производительницей.Брэнди расслышала его слова, и ей захотелось завыть от боли.— Придержи свой язык, Джилз, — холодно и гневно сказал Ян.Но тот лишь глупо улыбнулся и поднял бокал.— Я предлагаю тост, Ян. Чтоб тебе повезло в этот раз.Брэнди подняла голову, Ян побледнел как полотно. Что значит «в этот раз»?Констанция, которая до сих пор сидела тихо, неожиданно вскочила, подхватила юбки и выбежала из комнаты.— Что за черт, — выругалась леди Аделла, — никогда не поймешь этих девчонок. Они то смеются, то плачут, это действует на нервы. Я не вела себя так в ее возрасте.— Никто не знает об этом, — закашлял Клод, — слишком много лет прошло.— Я позабочусь о ней, — сказал Бертран и вышел следом.Он услышал, что из маленькой комнаты недалеко от гостиной раздаются всхлипы. Дверь была приоткрыта. Констанция лежала лицом вниз на софе и плакала. Черные волосы волнами рассыпались по открытым плечам. Бертрану захотелось обнять ее, поцеловать и чтобы она ответила ему поцелуем, вся в слезах, прекрасная. Но он не сделал этого, а сел и сказал спокойно:— Не надо плакать. Совершенно нет причины.— Это ты, Бертран?— Да, это всего лишь я, — ответил Бертран, желая только одного — чтобы она посмотрела на него так, как он смотрит на нее.— Тебя послали бабушка и дядя Клод? — Констанция всхлипнула, и Бертран улыбнулся.— Нет, я пришел, потому что волнуюсь за тебя. Он вытащил платок из кармана и протянул ей.— Вот, Конни, вытри слезы и расскажи мне, что тебя тревожит.Она вытерла глазки и щечки и начала крутить платок между пальцами.— Расскажи мне все, Конни. Я ведь всегда был тебе другом.«Да, черт побери, всегда был только другом». Констанция посмотрела на него и, увидев доброе лицо, снова всхлипнула.— Перси женится на этой толстой Джоанне, а ведь он не любит ее, просто у нее деньги. Это отвратительно, я так любила его, желала его.Бертран тихо благословил Перси.— Но ты должна понять Перси. Ему нравится жить в свое удовольствие в Эдинбурге, а на это нужны деньги. Перси сам сделал выбор, и если для этого ему придется жениться на женщине, которую он не любит, мне просто жаль его.— Но я думала, он благородный, — воскликнула Конни и всхлипнула снова. — Ты, Бертран, защищаешь его, а раньше никогда этого не делал. Всегда говорил, что он плохой человек и не стоит даже думать о нем.Она говорила правду. Но сейчас нужно быть справедливым к Перси, проявить хоть какое-нибудь великодушие.— Нет, малышка, конечно, я никогда не одобрял его действий и не одобряю их и сейчас, просто понимаю причины его поведения. Забудь о нем, Конни, он не стоит твоих слез.Девушка замолчала. Думала она о Перси или нет, трудно сказать.— Все равно это несправедливо.— Жизнь не всегда дает нам то, чего мы ожидаем. Это прописная истина. Ты прожила здесь шестнадцать лет и большую часть из них провела под одной крышей со старым Ангусом. Поэтому умеешь сносить обиды.— Но почему Брэнди поедет в Лондон, а я за свою жизнь ни разу не была даже в Эдинбурге?Он не винил ее за это совершенно справедливое требование.— Брэнди старше тебя, Конни. Не думаю, что она хочет поехать в Лондон. Скорее, этого хочет герцог. Мне кажется, леди Фелисити не захочет видеть там вас обеих, после того как выйдет замуж за Яна.— Да, она сущая ведьма, Бертран. Бедняга Ян, зачем он женится на ней? Ведь ему не нужны деньги.— Не знаю. Может быть, в Лондоне все леди такие и она — лучшая. Я вижу, ты чувствуешь себя не в своей тарелке, когда говоришь с ней. Но в Эдибурге все по-другому. Это красивый город. Я надеюсь, ты сможешь побыть там вволю. Ян говорил, что в нашей столице магазины не хуже, чем в Лондоне, а пыли и грязи значительно меньше.Конни не совсем верила в это. Она поднялась с софы и одернула платье.— Ты такой добрый, Берти, никому не скажешь, что я плакала?Она подняла на него блестящие глаза. Он взял платок из ее рук и вытер слезы с нежных девичьих щечек.— Я никому не скажу. Пусть все подумают, что у тебя просто разболелась голова.— Спасибо, Берти.Когда они вернулись в столовую, никто не осмелился комментировать поступок Констанции. Только Ян, несмотря на то, что леди Аделла глядела на него в упор, подмигнул Клоду.Брэнди посмотрела на сестру, зная, что причина переживаний — Перси. И все равно надеялась, что когда-нибудь Констанция увидит настоящее лицо этого подлеца. Она выглядела очень мило и была спокойна. Что Бертран сказал ей?После обеда Брэнди хотела поговорить с Джилзом. Возможность представилась, когда Фелисити, очарованная Перси, села за фортепьяно и довольно неплохо сыграла сонату Моцарта. Джилз покачал головой и сказал:— Моя бедная Брэнди, ты же ничего не знала о Марианне?— Нет.— Тогда я желаю нашему герцогу удачи. Первая его жена умерла на гильотине. Он не смог спасти ее.— Марианна была француженкой по фамилии де Во?— У вас отличная память, моя дорогая. Его первая жена — хрупкое, нежное создание, которой поклонялись все ее родственники и наш драгоценный герцог в их числе. — Ясно.Джилз слегка улыбнулся, увидев грусть в ее глазах. Черт, похоже, в этой девочке Ян пробудил настоящую страсть. Он философски пожал плечами.«В конце концов, молодые сердца не разбиваются, а лишь становятся тверже».Джилз вспомнил время, когда сам впервые испытал это. Господи, он не помнил даже ее имени. Глава 23 Утро герцог провел в делах, путешествуя с Бертраном по поместью и пересчитывая овец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85