Она повернулась к Мэтту:
– Стоит ли нам продолжать?
– Почему бы нет, никто не съест наш десерт. Кэрол взглянула в сторону стола, где Рик Беттс уже подбирал ложечкой последние капли французского ванильного мороженого. В сочетании с шоколадом со взбитыми сливками облитый малиновым ликером десерт выглядел просто божественно.
– Я не знаю, но это выглядит страшно вкусно.
Это был праздник Кэрол, а не его, и Мэтт уступил. Музыканты уже устроились на сцене и готовились начать выступление.
– Тогда давайте съедим десерт, а призы раздадим потом, когда у музыкантов будет перерыв.
– Тогда я разыграю еще один, последний. Кэрол сунула руку в шар, как всегда молясь в душе, чтобы не вытащить карточку с именем Джека Шанка. И вновь один из ее однокашников выиграл, и на этот раз она держала в руке конверт с карточкой Мэтта с правом на бесплатный вызов. Счастливец был так взволнован тем, что ему повезло, что вместе с остальными энергично зааплодировал. Испытывая облегчение от того, что все обошлось благополучно, Кэрол объявила, что остальные призы будут разыграны позже, и вместе с Мэттом, который по-прежнему держал шар с карточками, вернулась к столу.
– Ешь не спеша, – сказала Сьюзан, – это лучший десерт, который я когда-либо пробовала.
Прежде чем Кэрол успела дотронуться до своего мороженого и оценить его, появился Джек Шанк. Его мясо все еще стояло на столе, но он оттолкнул тарелку в сторону. Бутылка с вином стояла в пределах досягаемости Джека, и он налил все, что там осталось, в свой бокал.
Проявляя участие, Рик Беттс наклонился вперед:
– Вы в порядке, Джек?
Джек с трудом сфокусировал свой взгляд на Рике и наконец ответил своим обычным хамским тоном:
– А вам-то что, Буттс?
– Моя фамилия Беттс!
Джек и не подумал извиниться или исправиться, вместо этого он обратился к Кэрол:
– Не может быть, чтобы призы закончились. Ведь я еще ничего не выиграл. А ты, Эми?
Поскольку Эми старалась весь вечер говорить не за себя лично, а за всех, она ответила:
– За нашим столом пока что никому не повезло. Может быть, у нас будет шанс позже.
Музыканты энергично начали исполнять песню Чака Берри «Хей, хей, рок-н-ролл», и если Джек и подпевал, то его слова потонули в оглушительных аккордах электрогитар и глухом, но яростном ритме, который задавал барабанщик. В розовых рубашках и зауженных черных брюках, музыканты, казалось, попали в зал прямо из пятидесятых.
Сначала Эми подумала, что музыка звучит слишком громко, но потом, когда с облегчением поняла, что больше не услышит путаных рассуждений Джека, решила, что все в порядке. Ее более энергичные однокашники уже танцевали, а она с удовольствием наблюдала за ними. И, как это случалось часто, настоящее затуманилось перед ее глазами, теперь она была не просто на вечеринке: она видела танцы глазами девочки-подростка.
Ее покойный муж Стив чудесно танцевал, и мысли о нем всколыхнули в ее душе чувство неописуемой тоски. Не желая присоединяться к танцующим, Эми отвернулась от них в попытке разбить обруч печали, сдавливающий ее сердце. Она думала, что будет танцевать с Гордоном, но ей и в голову не приходило, что бурные такты мелодий пятидесятых так сильно напомнят ей о прошедшей любви. Теперь она не была уверена, что вообще захочет танцевать.
Супруги Беттс присоединились к танцующим, остальные по-прежнему сидели за столом и смотрели. Помощники официантов собирали посуду, гости почувствовали себя свободнее, и вскоре зал заполнился оживленными возгласами и смехом. Вечеринка удалась: старые приятели подходили к бару, заказывали выпивку и поднимали тост за здоровье друг друга.
Гордон подождал, пока Эми закончит десерт.
– Вы не забыли о фотографиях?
– Да, конечно.
Стоило ей встать со стула, как Джек протянул руку и схватил ее за запястье. Она отпрянула, но Джек не отпустил ее.
– Ты должна танцевать со мной, – заявил он.
– Позже, – обещала Эми, и наконец, вырвавшись на свободу, ухватилась за руку Гордона.
Когда они шли к Кейту Бомгарнеру, Гордон наклонился, чтобы она смогла его расслышать.
– Вам не обязательно танцевать с кем-нибудь, кроме меня, если вы этого не хотите. Не давайте Джеку запугать себя и не танцуйте с ним. Я уверен, что эти три-четыре минуты вашей жизни вы сможете потратить на более приятные вещи.
В уголке Кейта образовалась очередь, и, когда они встали в ее конец, Эми ответила Гордону:
– Вы абсолютно правы. Я так привыкла угождать клиентам в банке, что совсем позабыла, что Джек один из тех людей, с которыми я больше никогда не встречусь. Интересно, где он провел все это время.
– Скорее всего, в баре.
– Я об этом не подумала. Мне действительно очень жаль его жену. Ведь было видно, что она чувствовала себя совершенно несчастной, когда вечер начался, и мне страшно неприятно думать, что она ревновала меня к мужу, в то время как я его с трудом переношу.
– А я и не знал, что вы симпатизируете ему до такой степени.
Гордон так очаровательно шутил, что Эми с легкостью улыбнулась в ответ. Музыканты заиграли «Земного ангела», и множество пар устремилось на площадку. После обеда в зале притушили свет, и обстановка приобрела романтический оттенок.
«Думай только о сегодняшнем вечере, – приказала себе Эми. – Просто будь с Гордоном, и пусть прошлое остается в прошлом».
Когда подошел их черед, они встали напротив аппарата, и, когда Гордон положил руки на талию Эми, она почувствовала необычную легкость. Их поза вышла очень естественной и красивой.
– Скажите «Пекинес», – обратился к ним Кейт, вызывая на их лицах улыбку. – Подумайте, не захотите ли вы сделать из этих фотографий рождественские открытки, – предложил он затем, протягивая квитанции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114