Если зима на этот раз окажется холодной, мех у бобров станет гуще, и к весне я уже буду располагать достаточной суммой.
– Понятно. – Габриель удержалась от гневного ответа, который так и вертелся у нее на языке, и спокойно спросила: – И когда же ты предполагал вернуться в Либерти, чтобы жениться на мне? Через год или, может быть, через два? За все то время, что ты здесь провел, я не удостоилась даже коротенького письмеца, которое свидетельствовало бы о том, что ты по-прежнему помнишь обо мне!
– Черт побери, Габриель, я же знал, что ты будешь меня ждать! По крайней мере я так думал до сегодняшнего дня, – добавил он поспешно. – Как я мог предположить, что ты согласишься выйти замуж за другого, решив, что меня уже нет в живых?
Габриель отвернулась, чувствуя себя слишком уязвленной.
– То, что я считала тебя погибшим, – это одно, а то, что ты даже не попытался убедить меня в обратном, – другое. Я вовсе не испытываю угрызений совести, выйдя замуж за Джейсона, и уж тем более не собираюсь его бросать.
Бо резко схватил ее за плечи и развернул лицом к себе.
– Неправда! Ты ведь всегда любила меня и будешь любить до конца своих дней!
Склонившись над ней, он попытался ее поцеловать, однако она ловко уклонилась и постаралась вывернуться.
Боже, неужели этот обезумевший от ревности молодой человек, до боли сжимавший ее в объятиях, и есть тот самый подросток, которого она когда-то так любила?!
– Понятно, что ты был так же потрясен, застав меня здесь, как и я, когда увидела тебя на улице… – попыталась было образумить его Габриель.
– Что? Ты видела меня и не дала знать о своем присутствии? Не позвала меня, не помахала рукой?! – Бо в ярости бросал ей в лицо один горький упрек за другим.
– Перестань на меня кричать. Все равно уже ничего не изменишь. – Сжав кулачки, она выждала мгновение, чтобы убедиться в том, что он не станет ее перебивать. – Увидев, как ты проехал мимо, я была так потрясена, что потеряла сознание. Чуть позже, придя в себя, я решила, что просто по ошибке приняла за тебя другого.
– Что ж, теперь ты убедилась, что я – это я, – хмыкнул Бо. – Ну, довольно об этом, собирайся! Твоему мужу знакомо мое имя, стало быть, ты ему уже рассказывала обо мне. Он поймет, почему ты его оставила.
– Я вовсе не собираюсь его оставлять! – Габриель возмущенно топнула ногой. – Неужели ты не слышал ни слова из того, что я тебе сказала? Вопреки своему же обещанию ты не сделал ничего, чтобы обзавестись собственной фермой, и даже не заявил права на земельный участок. Куда ты собираешься меня везти? Уж не думаешь ли ты, что я стану жить в этой буйной компании трапперов, с которыми я недавно тебя видела?
Щеки Бо гневно вспыхнули. Он был так уверен в Габриель, что даже мысли не допускал о том, что когда-нибудь может ее потерять.
– Если тебе нужен дом, то мне остается только взять и купить его! – воскликнул он наконец. – Я уезжаю, Габриель, но когда вернусь, не приму от тебя никаких отказов. Пусть я буду не первым твоим мужем, но зато, Богом клянусь, стану последним!
С этими словами Бо грубо прижал ее к себе и впился в губы Габриель с такой неистовой силой, что почувствовал привкус крови. Затем он резко отстранился и умчался прочь на полном скаку.
Потрясенная до глубины души столь враждебным – с его стороны – расставанием, Габриель едва не лишилась чувств. Движимая потребностью подышать свежим воздухом, чтобы снова обрести ясность рассудка, она ринулась вон из дома и уселась на заднем крыльце, крепко обхватив руками дрожащие колени. В ушах ее снова и снова звучали мрачные пророчества тетушки, которая неустанно твердила племяннице, что Бо – всего лишь красивый мечтатель, который никогда не принесет ей счастья. Как же глупа она была, не прислушавшись к этим предостережениям! Прикрыв глаза руками, Габриель тихо заплакала. Когда-то она боготворила этого человека, но за год с лишним он даже не удосужился написать ей хотя бы одно письмо! Сейчас Бо казался ей просто большим ребенком. В сущности, ему было всего двадцать лет, и его уверенность в себе, которой она всегда так восхищалась, была всего лишь обычным эгоизмом самонадеянного мальчишки… При мысли о своей собственной слепоте Габриель зарыдала еще сильнее, но, не желая, чтобы Джейсон застал ее в столь жалком состоянии, поспешила в дом готовить ему ужин. Однако он все не появлялся, и молодая женщина бросилась в конюшню. Увидев, что в стойле нет Дюка, она решила, что Джейсон отправился на охоту и с ним случилось какое-нибудь несчастье. Отправляться на его поиски в темноте не имело смысла, и Габриель принялась расхаживать перед камином из стороны в сторону, пока от усталости не рухнула в кресло. Накрывшись мягким одеялом, она погрузилась в беспокойный, тревожный сон.
Джейсон провел немало времени под дубом на южной границе своих владений. Прижавшись спиной к шишковатому стволу, он не испытывал никакого желания охотиться. Не хотел он и осматривать поля, чтобы проверить виды на урожай в этом году. Он думал лишь о Габриель. Без сомнения, она теперь захочет его бросить, но что, если он откажется дать ей развод? Нет! Сама по себе эта мысль казалась ему нелепой. Она не только проникнется к нему после этого глубоким презрением, но и убежит вместе с Бо при первом же удобном случае. И все же он не намерен предлагать ей свободу. Пусть лучше сама попросит его об этом.
Когда солнце уже клонилось к закату, Джейсон устало поднялся на ноги и поехал в город. Был субботний вечер, в его любимом салуне царило обычное оживление, и он долго пил там в компании нескольких мужчин. Когда же один из них поинтересовался, почему Джейсон здесь, а не дома в постели со своей очаровательной женой, тот, схватив беднягу за воротник, одним ударом лишил его чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111