Впрочем… – на лице Гюльхар заиграл легкий румянец. – Почему бы не затеять еще одну игру?.. Жаль, конечно, что нельзя этого парня оставить себе, но об этом даже мечтать не приходится: Маруф и Искандер-эфенди не простят мне, если я позволю себе увлечься мнимым евнухом. Что ж, если выбирать между любовью преданных друзей и рискованным развлечением с мимолетным любовником, я выберу первое. Придется этого парня уступить Лали. Кажется, ему пришлась по душе малышка».
– Зара ошибается: тюльпан ни чем не отличается от других цветов и точно так же жаждет ощутить тот сладостный миг, когда ласковый мотылек посетит его нежные лепестки. Ты, случайно, не влюбилась, девочка моя?
Вопрос пришелся девушке не по душе.
– Я не понимаю тебя. Как можно влюбиться в скопца?
– Надеюсь, скоро поймешь. Что же касается этого евнуха… Полагаю, тебе будет полезно пообщаться с ним и ему подобными. Ты уже вполне зрелая девушка, а все еще играешь в куклы и в мяч с маленькими девочками. Пора подумать о взрослой жизни, которая ожидает каждую женщину рано или поздно. Но если ты так хочешь, я поговорю с Селимом. Он будет соблюдать приличия при встрече с тобой.
Вздохнув, Лали выскользнула из комнаты. И едва не закричала от испуга, натолкнувшись на своего искусителя. Несколько мгновений девушка стояла, уткнувшись носом в мужскую грудь, скрытую свободной рубашкой, страшась поднять глаза. И с ужасом понимала, что нестерпимо хочет увидеть мелькающие во взгляде этого наглеца искорки, заставляющие ее желать несбыточного.
– Ты… тебя ждет Гюльхар-ханум! – пролепетала она и бросилась бежать по коридору.
9
Антонио с любопытством рассматривал прекрасное лицо женщины, призвавшей его в свои покои. Похоже, она родом из Европы, об этом говорят ее ясные синие глаза и светлый цвет кожи.
Его раздумья прервала тихая речь ханум, ударившая пленника сильнее хлыста. В голове зашумело, словно после хмельной ночи.
– Я знаю, что ты оказался в этом доме при помощи подлого обмана. У тебя теперь есть два пути, – произнесла Гюльхар ровным голосом. – На одном из них тебя ждет жизнь. Но, думаю, тебя она вряд ли обрадует. Ты станешь евнухом. У тебя будет вкусная пища, и ты сможешь ежечасно любоваться красавицами из гарема. Второй путь будет менее долгим, и смерть ты воспримешь как счастье.
Пленник уставился мрачным взглядом на вестницу своей злосчастной судьбы. Он лучше отправится на галеры, чем станет презренным скопцом, рабом женщин.
– Оставь свое презрение. Евнухи, которым повезло, отличаются от обычных мужчин всего лишь тем, что лишены возможности иметь потомство. А в остальном… – лицо женщины озарила многозначительная усмешка.
– Госпожа ошиблась, я уже оскоплен, – оборвал ее речь пленник. – Можешь спросить обо мне у Маруфа.
«Мехмед обещал мне помощь черного аги, – пытался уверить себя Антонио. – Маруф обязан спасти пленника, явившегося в чужой дом по приказу султанского сына».
– А если я прикажу тебе снять шаровары? – хитро улыбнулась ханум и едва заметно облизнулась. – Впрочем, я не собираюсь нарушать заповеди Мухаммеда созерцанием твоих достоинств. И выдавать тебя пока что не стану. Если ты примешь мое предложение, то не только спасешь свою жизнь, но и, возможно, обретешь свободу.
– От свободы только дурак откажется, – мрачно усмехнулся Антонио. – Что желает предложить мне ханум?
– Ты совершишь побег. Вместе с Лали.
– Ханум сошла с ума?
– Так же, как и ты, Лали родом из Италии. Маленькой девочкой ее преподнесли в дар Ибрагим-паше в позолоченной клетке. Она уже тогда пела словно соловей. Мой супруг был так очарован малюткой, что решил воспитывать ее как дочь. Приглашенные учителя обучили девочку турецкому, персидскому и арабскому языкам, она не забыла речь своей родины и узнала от меня гранадские напевы. Лали прекрасно рисует, вышивает, владеет грамотой, играет на тамбурине и флейте, а в ее чарующем пении и умении танцевать ты сам убедился. Но именно эти таланты могут погубить девочку. Старшие жены опасаются, что наш супруг может жениться на юной красавице, и тогда все дары и ласки достанутся лишь ей одной. Да и остальные женщины в гареме с трудом мирятся с тем, что девочка с самого начала оказалась в лучшем положении, чем кто бы то ни было.
– А Гюльхар-ханум это не беспокоит? – скептически хмыкнул Карриоццо.
– Я люблю Лали и искренне пытаюсь ей помочь. Именно по моему приказу кизляр-ага лично следит за ее пищей, ведь за последние два года девочку несколько раз пытались отравить.
– Неужели Ибрагим-паша не может приструнить этих фурий?
– Кто справится с женщиной? Можно наказать одну другую, но опасность не исчезнет. Особенно теперь, благодаря проискам киры Шекер. Только не уверяй, что ты с ней не знаком. Шекер – известная всему Стамбулу сводница. Немало семейств пострадало от козней этой мерзавки, но ее по-прежнему охотно принимают во дворцах многих знатных особ. В том числе и в нашем доме: она развлекает наложниц сплетнями, приносит краску для лица и волос, всякие притирания, благоухания. Но торговля для нее лишь прикрытие, говорят, она сколотила баснословное богатство, выполняя поручения охотников до чужих женщин, и я не сомневаюсь, что именно эта дрянь рассказала о Лали сыну султана. Полагаю, ты знаешь лучше, чем я, о проказах шахзаде.
Антонио мрачно молчал. Сомнений не было: ханум известна затея Мехмеда. Права женщина и в другом: забавы шахзаде становятся день ото дня все ужаснее и страшнее. Месяца три назад наследник султана увлекся дочерью муфтия, прелести которой ему расписала все та же кира Шекер. Сводница осыпала девушку подарками, но та проявила характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78