– Однако ты ведь знакома и с традициями гаджо…
– Шотландки обладают большей свободой, чем цыганские женщины, – заметила Тамсин. – Я знаю, ты думаешь, временами я веду себя плохо…
– Упрямство – одна из основных черт твоего характера. К сожалению, не цыганская. Наши женщины скромны и послушны. – В его взгляде ясно читался упрек.
– Дедушка, ты уверен, что это упрямство? Может быть, это независимость?
Старик хмыкнул:
– Шотландцы так стараются быть независимыми! Это подходит мужчине, но не подобает женщине.
Тамсин вздохнула. Хоть она любила и уважала деда так же сильно, как Арчи, Джон Фо придерживался строгих правил, касающихся поведения цыганских женщин, и частенько ругал ее и ограничивал свободу, чего Арчи никогда не делал. Да, кое в чем дедушка являл собой полную противоположность отцу. Арчи был большой и шумный, его удивительное чувство юмора, как и искренняя любовь к дочери и близким, обязательно должно было найти выход. А Джон Фо был невысоким, темноволосым, темноглазым мужчиной, временами даже суровым, и он никогда не позволял своему темпераменту взять над ним верх.
– Я всего лишь хочу тебе добра, Чалаи, – сказал дед. – Я всегда защищал тебя, отстаивал твое право жить в таборе, вместе с нами, хотя некоторые предлагали изгнать тебя, еще когда ты была младенцем. Однако Нона и я оставили тебя и растили после того, как… та, что подарила тебе жизнь, ушла от нас. – Он взглянул куда-то в сторону. – Ты очень на нее похожа.
Тамсин знала это. Арчи иногда говорил ей, что она похожа на мать, и говорил это с нежностью и грустью. А вот дедушка никогда не упоминал имени ее матери. Как и Нона, он не позволял своей скорби отпустить его.
– Я очень тебе признательна, дедушка, – произнесла Тамсин. – Ты и бабушка всегда были добры ко мне, всегда любили меня. Моя мама была бы рада знать, что я воспитывалась в обеих семьях.
Джон Фо отвернулся.
– Цыгане не расстаются так просто со своими дорогими детьми, – проговорил он, не глядя на внучку. – Когда твой отец забрал тебя, мы надеялись, что ты вернешься к нам. Не только на летнее время. Мы думали, что когда-нибудь ты выйдешь замуж за цыгана и останешься в таборе навсегда.
Тамсин медлила с ответом. Она тщательно подбирала слова.
– Я не уверена, что это – самое лучшее для меня. Я счастлива, что могу проводить время в обеих семьях, с цыганами и с отцом, как я всегда и делала. Женитьба – все равно, будет это шотландец или цыган – все изменит.
– Жизнь меняется, – проговорил дед. – Жизнь движется, как цыганский табор, перемещаясь с места на место. Сейчас пришло твое время. Ты должна выбрать свой путь. Тебе пора выходить замуж. – Он сделал паузу. – Я решил сказать Баптисту Лалло, что ты будешь его невестой.
Сердце Тамсин замерло.
– Я не соглашалась на это! Я не хочу выходить за него!
Старик протянул руку, чтобы успокоить внучку.
– Он будет тебе хорошим мужем. Баптист потерял свою жену. Ему нужна женщина, чтобы поддерживать огонь в жаровне, ухаживать за его детьми и дать ему то, что нужно мужчине от жены. Я хочу иметь гарантии, что между нашими таборами не будет больше никаких разногласий.
Тамсин покачала головой:
– Я не могу этого сделать. Не хочу.
– Ни одна цыганка не смеет ослушаться старших, только ты, – сурово заметил он. – Скоро ты будешь стоять в кругу сердца с Баптистом и произносить слова клятвы. Он будет твоим мужем. Баптист согласился объединить наши таборы. Чалаи, я стараюсь сделать как лучше для тебя, для всех нас.
– Для меня это не самое лучшее!
– Твой отец позволял тебе слишком много свободы. Ты – цыганка, ты родилась среди нас, в таборе. Я позволил тебе поехать в замок Армстронга, чтобы ты узнала свои корни со стороны гаджо. Я думал, если ты познакомишься с их обычаями, их языком, ты будешь защищена от преследований, которым подвергаются наши люди. Но я всегда держал в мыслях, что ты вернешься к ромалам. Насовсем.
– Я шотландка настолько же, насколько и цыганка. Я не хочу выходить замуж за этого ромала.
Джон Фо посмотрел на внучку.
– Ты хочешь выйти замуж за шотландца?
– Моя мать сделала это, – ответила Тамсин. – Ты позволил ей.
– Эта цыганка… она сбежала с Арчи, – сказал дед.
Девушка уже слышала от отца эту историю, потому ничуть не удивилась. А дед продолжал:
– Но она заслужила мое уважение. Она любила твоего отца. – Он прищурил глаза. – Твоя бабка говорит, ты хочешь замуж за шотландского риа. Это правда? Он предложил тебе выйти за него? Так говорили прошлой ночью эти гаджо, англичане. Из-за этого ты отказываешься исполнить мои пожелания?
Тамсин отвернулась.
– Он не захочет такую, как я.
– Нона говорит, он хочет тебя. Этот мужчина нравится твоей бабушке. Я не доверяю большинству мужчин гаджо, но, думаю, этот заслуживает доверия. Он хороший, как и его отец. И как Арчи. – Дед сдвинул брови, глядя на девушку. – Ты хочешь этого мужчину?
Тамсин долго стояла, не говоря ни слова. Она вряд ли смогла бы объяснить своему деду, что чувствовала последние несколько дней. Ее сердце попало в плен, быстро и навсегда. Это было веление рока, и она оказалась не властна над своими чувствами. Она лишь ощущала, как ее неудержимо влечет к Уильяму Скотту. Она начала желать его всем своим безрассудным сердцем.
– Если бы я могла выбирать, я бы предпочла его Баптисту, – осторожно сказала Тамсин.
Джон Фо раздумывал, сдвинув брови и подперев рукой подбородок.
– А что скажет твой отец об этом шотландце? Он его знает? Если Уильям Скотт станет твоим мужем, одобрит ли отец ваш брак?
– Он его знает. – Тамсин запнулась. – И он бы одобрил.
– Чалаи, – задумчиво проговорил дед, – я старше тебя, и я главный у своего народа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133