– Но было бы лучше, чтобы он нам не понадобился. Сорча, постарайся отдохнуть: впереди долгая трудная ночь. Нам всем надо отдохнуть и помолиться, чтобы ребеночек родился здоровым. Надеюсь, к утру ты станешь матерью!
– Я чувствую, что мое дитя родится на рассвете, – пробормотала Сорча.
Хмыкнув, Гьорсал посмотрела на Микаэлу и сказала:
– Когда бы это ни случилось, мы должны его сразу окрестить, чтобы не было поздно. Нужно отогнать от ребенка демонов, чародеев и прочую нечисть. Но до этого еще далеко, так что я пока отдохну. Если дело пойдет веселее, скажите мне, миледи.
Она подошла к принесенному Дайрмидом подносу, со вкусом выпила две чашки вина, потом с видимым облегчением плюхнулась на скамью в нише окна, и через несколько минут оттуда донесся ее храп.
Микаэла взяла с подноса миску с отваром и напоила роженицу. Несколько минут после этого Сорча спокойно лежала, откинувшись на заботливо взбитые подушки, но вскоре ее дыхание опять стало тяжелым и прерывистым – снова начались схватки.
– Микаэла, – прошептала страдалица, когда боль затихла, – боюсь, на этот раз мне не выжить. Гьорсал говорит…
– Не слушай ее, дорогая! – твердо сказала Микаэла, сжав ее руку. – Мы с Дайрмидом поможем тебе, ты благополучно родишь, все будет хорошо!
Сорча кивнула и устало закрыла глаза. Решив, что до новой схватки у нее есть какое-то время, Микаэла выскочила в коридор и, не раздумывая больше, бросилась в объятия Дайрмида. Вся усталость, накопившаяся за долгие часы бдения у постели роженицы, вдруг разом навалилась на нее; ей казалось, что еще немного – и она не выдержит.
– Я только на минутку, – пробормотала Микаэла. – Сорча задремала, но это вряд ли продлится долго.
– Есть какие-нибудь изменения? – спросил он, обнимая ее.
– Нет, все по-прежнему, – она покачала головой, наслаждаясь ощущением его близости.
– Родная, – наклонившись, прошептал лэрд, – призови на помощь свой дар!
Микаэла подняла на него глаза.
– Хорошо, я попробую, хотя до сих пор не верю, что он вернулся ко мне.
Дайрмид нежно поцеловал ее в лоб, и от прикосновения его губ, пересохших от всех треволнений, ей вдруг снова захотелось плакать. Чтобы не разрыдаться у него на груди, она резко отстранилась и убежала обратно в комнату.
Сорча и Гьорсал по-прежнему спали, в комнате стояла тишина, нарушаемая только похрапыванием повитухи. Сев на краешек кровати, Микаэла положила ладони на живот роженицы, закрыла глаза и в первый раз за весь день почувствовала, что напряжение оставляет ее и на душу нисходит покой…
Откуда-то из глубины ее существа стало подниматься тепло, и перед мысленным взором вдруг возникла явственная, наполненная золотисто-розовым светом картинка – младенец, уютно свернувшийся во чреве матери. Микаэла отчетливо увидела его сморщенное личико, сжатые в кулачки ручонки, пухлый животик, круглые коленки. Внезапно младенец повел головой, дернул ножкой, и Микаэла, почувствовав под рукой легкий удар, оторопела от изумления. Ее видение оказалось реальностью!
Между тем тепло в груди усиливалось, переполняло ее и наконец потекло по рукам к роженице. На лбу Микаэлы выступил пот. Младенец опять стал мотать головой и бить ножками, но потом новая схватка заставила Сорчу напрячься, и он затих, свернулся в клубочек, как будто заснул.
Роженица застонала, открыла глаза, но через мгновение снова забылась тяжелым сном вконец измученного человека. Микаэла не отнимала рук от ее тела, по ним по-прежнему текло животворящее тепло, и видение спящего ребенка, похожего на золотисто-розовый бутон, не исчезало. На мгновение Микаэле показалось, что она сама заснула и видит сон, но внутренний голос подсказывал ей, что этот образ возник в ее мозгу под действием дара. Глядя на чудесное дитя, она молилась за него и совсем забыла о времени.
Неожиданно живот Сорчи опять напрягся, и Микаэла почувствовала плавное движение, как будто под ее руками прошла крупная рыба, – это младенец приподнялся, перевернулся и нырнул вниз. На мгновение она увидела все его крошечное тельце, и слезы, которые она так долго старалась удержать, потоком хлынули из глаз. Сорча носила под сердцем дочку!
Роженица вскрикнула и проснулась.
– Что это было, Микаэла? – шепотом спросила она.
– Думаю, дитя повернулось, как мы хотели, – улыбнулась та сквозь слезы.
Сорча улыбнулась в ответ и тут же закусила губу: новая схватка была сильнее прежних. Видимо, родовые потуги усилились из-за того, что младенец принял наконец правильное положение. Несчастная роженица содрогнулась всем телом, одной рукой схватилась за руку Микаэлы, другой стиснула простыню и громко застонала. За этой схваткой последовали другие, одна мучительнее другой, они длились дольше, чем раньше, а промежутки между ними сократились.
– Гьорсал! – позвала Микаэла, вытирая мокрый лоб Сорчи льняным полотенцем, но старуха продолжала храпеть как ни в чем не бывало. – Проснитесь, Гьорсал!
Никакой реакции. Оставив корчившуюся от невыносимой боли Сорчу, Микаэла подбежала к повитухе и потрясла ее за плечо, однако все было напрасно. Упившаяся до бесчувствия Гьорсал приподняла голову, бессмысленно посмотрела на нее и снова рухнула на скамью, как огромная тряпичная кукла.
Поняв, что ждать от нее помощи бесполезно, молодая женщина подбежала к двери, распахнула ее – и навстречу ей тотчас шагнули Дайрмид и Мунго. Выражение лица Микаэлы было красноречивее всяких слов. Отстранив ее, лэрд бросился в комнату и, заметив мертвецки пьяную Гьорсал, повернулся к верному слуге:
– Сейчас же убери ее отсюда!
Мрачный как туча Мунго рывком поставил повитуху на ноги и выволок в коридор, а Микаэла и Дайрмид бросились к Сорче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105