Потом наклонился, чтобы снять сапоги и брюки. Эмилин постаралась отвернуться — но все равно краем глаза не могла не заметить крепких худощавых ягодиц.
— Подай, пожалуйста, плащ, — тихо попросил Черный Шип.
Взгляд ее снова скользнул к нему, к мощным ногам и широким плечам, так четко обрисованным дневным светом. Жарко покраснев, Эмилин бросила ему плащ. Он завернулся в него и снова сел рядом с девушкой.
— Тебе придется сделать то же самое, — тихонько приказал он.
Из всех поступков Эмилин, выходящих за рамки приличия, которые давно привели бы Тибби в состояние нервного потрясения, этот был, несомненно, самым рискованным. Мало того, что она сидела рядом с обнаженным мужчиной; сейчас она будет снимать при нем свою промокшую насквозь одежду и облачаться во все сухое — к счастью, в ее сумке нашлось что надеть. В нерешительности, обхватив руками плечи, она дрожала и чихала. Черный Шип сел прямо.
— Леди, вы промерзли до костей. Если мы хотим остаться в живых после стольких приключений и предстоящей ночи, то первым делом должны согреться. Быстренько снимайте все мокрое, пока не заболели!
Конечно, он был прав — она прекрасно это понимала. Повернувшись спиной, неохотно подняла подол, чтобы снять ботинки и шерстяные рейтузы. Потянув под плащом завязки на боку платья, чуть не заплакала от расстройства — мокрые узлы отказывались подчиняться.
Черный Шип начал помогать распутывать шелковые шнуры. Девушка отвернулась от него, но он положил руку ей на плечо.
— Позволь помочь, — мягко попросил он. Этот спокойный голос немного унял нервозность. Эмилин приподняла руку, чтобы легче было добраться до шнуровки.
Его длинные ловкие пальцы терпеливо трудились. Блестящие темные волосы были всего в нескольких дюймах от ее лица. Когда же пальцы легко коснулись мягкой возвышенности груди, дышать стало совсем трудно.
Мысли Эмилин сосредоточились вовсе не на опасности этого приключения, не на конвойных, рыскавших снаружи, и не на безумном предложении выйти замуж за Черного Шипа, — нет; все, что она сейчас чувствовала и осознавала, — так это его запах, его прикосновение, его голос. Его пальцы на своем боку, на груди. И она прекрасно понимала, что его дыхание сейчас тоже громче и тяжелее, чем обычно.
Мужчина дотронулся до другого плеча, и девушка послушно повернулась, чтобы позволить ему расшнуровать и другой бок. Ей показалось, что пальцы его дрожат.
Наконец мокрое платье соскользнуло с плеч, и дыхание Черного Шипа согрело кожу. Внезапно Эмилин почувствовала на своей шее его теплые губы и щекочущее прикосновение бороды. Сердце рухнуло вниз, а потом тихонько начало подниматься на место. Бессознательно девушка прогнулась, и рука мужчины оказалась на ее груди. Наверное, она могла бы изменить положение, отодвинуться, но почему-то способность двигаться и рассуждать покинула ее.
Внезапно он перевернул ее к себе лицом. Посадив к себе на колени, покрыл ее губы поцелуем настолько жарким, что девушка моментально и согрелась, и задохнулась. Крепко обняв своего возлюбленного, она старалась прижаться к нему как можно сильнее, почувствовать как можно ближе это прекрасное тело. Под ее руками кожа на его спине казалась прохладной и влажной. Она была бы и гладкой, если бы не шрам от старой, уже затянувшейся раны.
— Эмилин, — прошептал он ей в самые губы, — выходи за меня замуж!
Она хотела что-то ответить, но его язык коснулся ее губ — прикосновение это обжигало в холодной темноте. Поэтому девушка просто отдалась этой непреодолимой ласке, лишь изредка издавая тихий стон.
Черный Шип запустил пальцы в волосы девушки, расплетая остатки вконец спутавшихся кос и разглаживая влажные шелковые пряди. Крепко сжав эти волосы, он отклонил голову Эмилин назад. — Выходи за меня замуж, — хрипло повторил он.
Его губы погладили нежный изгиб ее горла, спустились ниже, согревая грудь. Шелковая ткань соскользнула, и мягкие контуры ясно проступили сквозь мокрую рубашку.
— Черный Шип… — прошептала девушка, вздрогнув. То, чего он просил, чего искали его руки и губы, пугало ее. Но она осознавала, что доверяет ему настолько, что совсем не хочет, чтобы и губы, я руки эти останавливались. Прикосновения придавали силу и чувство правильности совершенного.
— Выходи за меня замуж, — снова выдохнул мужчина и снова поцеловал ее нежно и требовательно. Ее губы дрожали, когда она попыталась ответить на этот поцелуй, но внезапно Черный Шип отклонился и строго, нахмурившись, взглянул на Эмилин. — Господи, — пробормотал он, — да твоя кожа холодна словно лед. Давай-ка вытремся!
Сидя и держа девушку на коленях, он снял с нее плащ, до конца расшнуровал платье и раздел ее.
Странная слабость помешала Эмилин хоть как-то протестовать. Она позволила снять с себя платье. Позволила поднять мокрую рубашку и стащить ее через голову. Совершенно нагую, он прижал ее к себе и укрыл плащом их обоих — как одно целое. Его тепло моментально согрело ее.
Сидя на коленях у возлюбленного, Эмилин тихонько гладила его. Она чувствовала его всего — и ощущение это оказалось волнующим и странно притягательным. Она свернулась в его объятиях, ожидая значительно большего, чем просто тепло, чем просто поцелуи. Сердце стучало в ее груди, и девушка не сомневалась, что Черный Шип ощущает его — точно так же, как она ощущала биение его сердца.
— Тебе все еще холодно, милая? — спросил мужчина, поплотнее запахивая толстый мягкий плащ
— Да, — пробормотала, дрожа, девушка. Он заключил ее в кольцо своих рук, пытаясь обогреть жаром страсти. Нежно гладил спину, ласкал шелковую кожу бедер, а через мгновение, сам не выдержав накале чувств, тихо застонал и прошептал в ухо любимой — так, что внутри у нее все перевернулось:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132