Она оказалась открытой, и края уже начали воспаляться.
— О, это, наверное, так больно! — пролепетала девушка, невольно с силой сжав бедро мужчины.
— Да, — признался он, — потребуется несколько стежков, чтобы соединить ее края.
Прикусив губу, Эмилин начала промывать рану. Без тщательной обработки мышца не заживет, и инфекция начнет распространяться дальше. На ночь необходимо сделать компресс из крепкого настоя лука и чеснока. Выдержка и сила духа рыцаря поражала: он смог ходить, почти не хромая и не привлекая внимания к своей слабости.
Вынужденная вести огромное хозяйство, Эмилин имела представление об искусстве врачевания. Ей приходилось иметь дело с небольшими ранами, лечить от лихорадки и малярии и домочадцев, и слуг. Она присутствовала при родах и ночи напролет проводила у постели больных родителей — но еще ни разу не брала она на себя ответственность зашивать раны.
От прикосновения влажной ткани рыцарь невольно поморщился. Потом начал расстегивать белоснежную льняную рубаху.
— Я понимаю, что проще и приличнее было бы моему слуге помочь мне, а вам только обработать рану, — проговорил он сдавленным голосом. — Но дело в том, что я приехал сюда прямо от королевского двора, без оруженосцев и слуг. И никому не нужно знать об этой ране — раз вы меня подстрелили, придется вам и ухаживать за мной!
Говоря это, он развязывал тесемки на штанах, плотно облегавших бедра, затем быстро сбросил их. Эмилин задохнулась и в смятении отвернулась. Ясно, хотя и мельком, увидела она сильное мускулистое тело, темные волосы, покрывающие грудь и живот. Взгляд невольно скользнул и ниже.
Девушка покраснела до корней волос. Ей еще ни разу в жизни не приходилось видеть совершенно обнаженного мужчину, хотя она прекрасно знала, что многим женщинам, даже незамужним, нередко приходится помогать и родственникам, и гостям, когда те принимают ванну или беспомощны в болезни. Она слышала, что мужчины не очень утруждают себя скромностью. Сейчас доказательства этого были налицо.
Послышался плеск воды — рыцарь опустился в горячую воду со стоном, в котором слышались и боль, и облегчение.
Смущаясь и сомневаясь в пристойности всего происходящего, не желая надолго оставаться наедине с этим мужчиной, Эмилин страстно молила Бога, чтобы побыстрее пришла Тибби и принесла бинты и мази. Девушка считала, что не стоит скрывать рану от Тибби — ведь она опытный лекарь и умеет зашивать раны.
Эмилин взяла со стола полотенце и кусок мыла и, отведя взгляд, подала мыло гостю. Ощутила прикосновение его пальцев, когда он брал его из ее рук, а потом услышала всплеск — он опустил голову в воду, чтобы вымыть волосы.
Отклонясь назад, рыцарь подтянул колени и положил руки на края глубокой и просторной деревянной ванны. Она взглянула на него. Свет камина покрыл янтарной паутиной красивое лицо и четко очерченные мускулистые плечи. Глаза сверкали серебряным светом, а влажные волосы вились вокруг высокого лба. Молодой человек был очень похож на отца: такое же чистое, гладкое, светлое лицо. Внимательный взгляд коснулся рта с пухлой и мягкой нижней губой, чистой линии подбородка, искаженной лишь небольшим крестообразным шрамом с левой стороны — розовым, даже несмотря на скрывающую его щетину. Грудь была покрыта темными влажными волосами.
Для своего высокого роста и крупного телосложения Николас выглядел довольно худым, но плечи его были широки, прямы и сильны, мускулы хорошо оформлены. Эмилин знала, что даже доспехи и плащ не могли скрыть силы и грации его фигуры.
Внезапно девушка осознала всю нелепость своего положения — она, не отрываясь, смотрела на обнаженного мужчину, как будто это доставляло радость ее голодному взору. Господи, как же она глупа — поддалась даже этому искушению! Что толку разглядывать гостя? Его красота и мужественность почти соответствуют классическим канонам. Но это суровая красота, а резкий характер и бешеный нрав делают ее совсем отвлеченной. Если бы при такой внешности Николас обладал приятными светскими манерами, он бы оказался действительно неотразимым. Но такие мужчины — считающиеся с женской ранимостью и чувствительностью, обходительные и любезные в обращении — редки. Все они — за исключением отца Эмилин — жили только в легендах, которые девушка любила читать по вечерам у камина. Резкие манеры барона, само его присутствие в доме всерьез раздражали ее.
Эмилин вздохнула и взяла полотенце. В конце концов, напомнила она себе, она сама ранила его. Он не опозорил ее при всех. Его просьба приготовить ванну — ничто по сравнению с тем, что он мог сказать в присутствии своего отца.
Гость смотрел на Эмилин из-под опущенных век, и она снова покраснела.
— Может быть, мне прислать слугу, чтобы он побрил вас, милорд?
Николас покачал головой:
— Нет, не сегодня. И хотя это было бы приятно, я не прошу вас потереть мне спину. — Он намылил голову. — Но вы можете сполоснуть мои волосы. — С закрытыми глазами он указал на ведро с чистой водой. Эмилин принесла его и подняла над головой гостя: чем быстрее закончится это испытание, тем лучше!
Она опрокинула ведро, и горячий поток обрушился на его голову и плечи. Мужчина резко выпрямился в ванне и, не выдержав, вскрикнул.
— Черт возьми! — завопил он, отплевываясь. — Неужели нельзя было сказать, холодная это вода или горячая? Вы чуть не обварили меня! — Яростно тряся головой, он протер глаза и сердито уставился на Эмилин.
— Ах, милорд, ради Бога, простите! Я не хотела этого! — Девушка с искренним раскаянием укрыла полотенцем голову и плечи гостя. Выхватив полотенце из ее рук, Николае сначала вытер лицо, потом начал сушить волосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132